В поисках христиан и пряностей. Найджел Клифф

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ столетия ада на земле и перейти прямо в век блаженства, Георгий написал серию писем османскому султану. Обращаясь к нему как полноправному цезарю, он предлагал примирить ислам и христианство, с тем чтобы Мехмед мог креститься и сам стать «последним царем земли и небес». Хотя эсхатологическая затея Георгия была чересчур амбициозна, не он один пытался обратить в христианство Завоевателя: еще несколько греческих теологов и даже папа Пий II писали Мехмеду, предлагая то же самое.

      Остальное западное христианство, не подозревая, что спасение подстерегает его в стремительном натиске турок, и раздираемое обычными своими внутренними войнами, могло лишь с ужасом смотреть, как армии Мехмеда вторглись глубоко в пределы Восточной Европы и приплыли к берегам самой Италии [173]. Султан-победитель был в одном шаге от воплощения мечты, которая семь столетий назад оборвалась на полях Франции.

      Рим – неизбежно – призвал к новому крестовому походу. На сей раз план папского геноцида заключался в том, чтобы не только вернуть Константинополь, но и вторгнуться глубоко в земли османов и раз и навсегда изничтожить турецкий народ.

      В феврале 1454 года Филипп Добрый, могущественный герцог Бургундии – и муж Изабеллы, сестры Энрике Мореплавателя, – устроил самый впечатляющий за все XV столетие пир, чтобы разрекламировать обсуждаемую священную войну. Сотни знатных людей собрались в Лилле на «Праздник Фазана» [174], где их угощали и развлекали с размахом, приставшим человеку, одержимому рыцарскими романами. В большом зале было накрыто три стола, и каждый был украшен миниатюрными диковинками, на какие только способна фантазия кукольных дел мастера. Один только верхний стол мог похвалиться замком, ров которого был заполнен апельсиновым пуншем, стекавшим с его башен, примостившейся на вращающемся крыле ветряной мельницы сорокой (попасть в нее не удалось ни одному из многочисленных желающих поупражняться в стрельбе из лука), сражающимся со змеей тигром, оседлавшим медведя шутом, арабом верхом на верблюде, кораблем, который плавал взад-вперед между двумя городами, двумя влюбленными, лакомившимися птицами, которых вспугнул из куста человек с палкой, хитроумной бочкой, из которой лилось то сладкое, то кислое вино: «Отведай, если посмеешь», – гласила на ней надпись. Для особо стойких в зал вкатили колоссальный пирог: когда с него сняли верхнюю крышку, внутри оказался оркестр из двадцати восьми музыкантов. Пока гости в масках пробовали сорок восемь перемен блюд, для их увеселения кувыркались акробаты, разыгрывали интермедии актеры, живой лев взрыкивал подле статуи женщины, из правой груди которой било приправленное пряностями вино, и были выпущены два сокола, которые убили цаплю, – последнюю поднесли герцогу. Когда подошло время кульминации пира, великан, одетый мусульманином, ввел на поводке слона. На его спине была закреплена модель замка, а в нем сидел актер, изображающий женщину, одетую монахиней. Актер объявил себя Святой Церковью, а затем произнес «жалобу и сетование СКАЧАТЬ