Закат блистательного Петербурга. Быт и нравы Северной столицы Серебряного века. Сергей Глезеров

Чтение книги онлайн.

      Здесь их уже ждали. Вахтер, позвякивая ключами, громко возглашал: «Пожалуйте, господа! Вещи каждый должон сам нести!» Депутаты с улыбкой смотрели на груду чемоданов, сложенную у стен тюрьмы. Кряхтя, поднимали тяжелые вещи, кланялись в последний раз и проходили в узкую тюремную калитку. Осужденных развели по одиночным камерам.

      В день «посадки» кроме 17 «выборжцев» полиция арестовала по распоряжению прокурора еще двух человек, причастных к делу о «выборгском воззвании», – присяжного поверенного Л.М. Брамсона и депутата Кубелиуса. Обоих арестованных сразу же препроводили в «Кресты». Таким образом, по делу о «воззвании» в Петербурге попали в тюрьму 19 человек, причем все они сидели в одиночных камерах.

      На свободе в Петербурге остались еще 10 депутатов-«выборжцев», по отношению к которым действие приговора было приостановлено. Так, И.И. Петрункевич получил «отсрочку» на десять недель из-за болезни ноги. Дело о депутате Л.И. Петражицком выделили в особое делопроизводство, а В.Д. Набоков кроме дела о «выборгском воззвании» привлекался еще и по делу о «Вестнике партии народной свободы». Еще четырех бывших депутатов не посадили в «Кресты», поскольку они проходили по делам, следствие по которым не завершилось.

      Спустя две недели после «посадки» 17 «выборжцев» «Петербургская газета» поместила подробный отчет о том, чем занимаются бывшие депутаты Госдумы в стенах печально знаменитых «Крестов». Тюремные надзиратели не могли нахвалиться своими новыми «постояльцами». «Смирные, – говорили они про бывших депутатов, – очень смирные!»

      Конечно, к бывшим депутатам применялся не такой строгий режим, как к обычным арестантам. Все «выборжцы» носили в тюрьме собственную одежду, кроме бывшего священника Огнева, пожелавшего облачиться в арестантское одеяние. Бывшие депутаты запаслись книгами и бумагой, еще заранее договорившись между собой написать по статье для будущего сборника «Выборгские досуги». По тюремным правилам, бумага была тщательно просчитана, пронумерована и прошнурована. Чистую бумагу надзиратели могли выдавать, только убедившись в том, что взятая арестантами с собой бумага полностью исписана, находится в целости и не употреблена на написание писем.

      Послабление по отношению к арестантам-депутатам относилось также и к питанию. Все они за отдельную плату пользовались улучшенной пищей. Обеды в тюрьме стоили 10 рублей 50 копеек в месяц, ужины – 3 рубля 90 копеек, булки – гривенник в день, кроме того, можно было заказать себе чай, сахар, табак, овощи, фрукты и сласти.

      Ни газет, ни журналов в тюрьме получать было нельзя, однако с особого разрешения некоторые «выборжцы» получили возможность получать стенографические отчеты проходивших заседаний Государственной думы, уже третьей по счету. Владимир Дмитриевич Набоков (отец будущего писателя) забрал с собой в камеру огромное количество юридических книг. Надзиратели отзывались о нем с большим почтением: «Должно быть, богатый… книг привез видимо-невидимо, СКАЧАТЬ