Семьдесят пять ступеней вверх. Сборник рассказов. Юлия Трегубова

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ дальше сидит с удочкой, на поплавок смотрит. А мне вдруг так обидно стало, что он на поплавок смотрит, когда я тут рядом стою.

      – Значит, боишься, что рыбу твою распугаю? – Отвернулась и вроде как уходить собралась, а сама обмерла вся и жду: остановит аль нет.

      – Да не страшная вроде, не распугаешь, – спокойно так отвечает.

      А мне много ль надо? «Не страшная» – точно признание. Я зараз себя красавицей писаной вообразила. И так мне радостно на душе стало! Наверно, именно тогда я к нему и прикипела душой-то. Никто мне до этого слов таких не говорил.

      И стали мы с ним по утрам вместе рыбачить. С тех пор люблю туман – окутает нас своим одеялом, скроет ото всех, и только мы да река. И было мне так спокойно, словно и бед никаких нет, словно и матушкина болезнь не по-настоящему, во сне словно…

      Около двух лет мы так прятались. Родителям ничего не говорила. Не до того им было. Мама уже совсем обессилила. Вот и пришлось на работу мне выйти сразу после школы. Утром на речку; как туман рассеется – на работу, а вечером до дому плетусь. Мечтала я тогда врачом стать, но вместо того флаги строчила, спецодежду да фартуки в пошивочном цехе. А дома глаза прятала от угасающей матери. Жалела она меня:

      – Вот видишь, доченька, какая мать у тебя непутёвая… Если б не я, училась бы ты сейчас на доктора. Хороший бы доктор из тебя вышел. Вылечила б меня.

      Мне бы тогда хоть словечко сказать ей… Ждала она – прощения от меня ждала, утешения. А я – бестолковая, молчала всё.

      Братик подрос и родителям пособлять не меньше моего стал. Крепкий он был, много работать мог. Вот и надумали мы с Герой, что пора. Чудно дело, но деньки мои самые счастливые, как вспышки в памяти – сверкнут и погаснут. Светлые, яркие, картинки будто. Вот мы в ЗАГСе расписываемся. Я – в скромном белом платье по колено, в руках пионы простые с огорода. Гера – в отцовском пиджаке. Плечи широкие, а шея тонюсенькая. Шевелюра, точно грива у льва – такая ж пышная. Локоны у него непослушные, густые. Запустишь, бывало, в них руку – она утопает, словно трясиной затягивает, не вытащишь.

      Первую брачную ночь, думала, на всю жизнь запомню. А на деле так перепугалась, что быстро уснула. Всё, как в тумане. Да и неважно это совсем. Столько ночей впереди. И почему все так первую ночь почитают? Пронеслась – и нет её. А жизнь – день ото дня, бок о бок – вот, что главное!

      Ещё одна вспышка: дом на берегу, куда меня Гера привёл – жили мы там одной семьёй, а семья большая была, дружная. Утро летнее, во дворе мальчишки соседские резвятся, а мы с бабой Нюрой намесили целый таз теста да блины печём в две руки. Аромат на всю округу разлетается. Тесто шипит, по чугунной сковороде растекается. Баба Нюра ловко подкидывает блин вверх, он переворачивается и послушно шмякается в сковородку.

      А у меня духу не хватало. Или руки не из того места росли. Поначалу я даже лопаточкой перевернуть не могла. Все блины, словно гармошки получались. Помню, огорчалась я шибко, а Гера только мои гармошки и уплетал. Да ещё приговаривал, что СКАЧАТЬ