Мир в хорошие руки. Татьяна Русуберг

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ первую кровь. Белые лица и разинутые рты Петюнчика и Шаронова, как в замедленной съемке, проплыли мимо. Я обнаружил себя вцепившимся в вихры обвисшего на решетке Смелкова и снова и снова вламывающим его лбом в облупившиеся прутья.

      На этом месте режиссер вроде Бломкампа обязательно сделал бы стоп-кадр. Нервная учительница в тонкой оправе: «Лиан всегда был робким, замкнутым мальчиком. И вдруг – такая жестокость! Правда, видно, говорят, в тихом омуте…» Стесняющаяся хорошистка: «С ним не водился никто, только задирали. Вот он и взбесился. Сами виноваты! А по-моему, он герой… вот!» Потрясенный одноклассник: «Да он вообще… Маньяк! Мы чего? Мы помочь хотели… А он как зыркнет, как кинется! Одно слово…»

      – Псих!

      Не помню уже, кто первый это крикнул. Какая-то девчонка визжала за кадром: «Мамочки, убивают!» Краем глаза я заметил, как от стола у школьных дверей ломанулся к раздевалке охранник. Опасаясь атаки Андрюхиных дружков с тыла, я развернулся и метнул Смелкова на пол – откуда только силы взялись? Тяжелая туша смела Шарика с ног. Петюнчика я не достал – он забился между двумя пальто и там тихо ссал в штаны. Охранник ввалился в дверь раздевалки, на вираже чуть не сбив Сашку с ног. Я повис на облысевшей вешалке. Качнулся по-тарзаньи и опрокинул стальную стойку на спину Андрюхи, пытавшегося отползти от потоков Петюнчикова ужаса. Чмырь заорал как резаный, когда крючки пригвоздили его к полу. Пока охранник возился с вешалкой, стараясь не поскользнуться в луже мочи, я перелез через решетку и был таков. Сашке пришлось идти домой самому.

      По школе долго потом ходили слухи о том, как я «маньячил» и ссал поверженному Андрюхе на спину прямо на глазах охранника. Из школы меня не поперли только благодаря слезным мольбам матери и отличной характеристике со старого места учебы. От Гены мне досталось гораздо больше, чем Смелкову от сапога, решетки и вешалки вместе взятых. Но я уже стал Психом – чморить меня внезапно стало опасно. И хотя одноклассники все еще проходились на мой счет, никто больше не решался бросить вызов прямо в лицо. Другое дело – подонки Факоффа: десятиклассники, для которых драка как соль на хлеб…

      Физичка Софья Моисеевна, она же Масяня, лично сопроводила меня до кабинета завуча. Шли мы молча, только квадратные каблуки тупоносых туфель учительницы по-армейски впечатывались в пол. В приемной с тандемом компьютер-секретарша Масяня воткнула меня в промятый диван, а сама скрылась за бежевастой дверью. На стенке напротив дивана висели веселенький календарь с кошками и портреты неопределенных деятелей науки. Двое из них тужились закрыть бородами темное пятно, выделявшееся на фоне выгоревших обоев. В свое время, наверное, там щурился Ильич, а достойной замены найти ему не смогли. Теперь полоскам и цветочкам предстояло выгорать вокруг деятелей.

      Физичка появилась из кабинета и, приглашающе придерживая дверь, объявила:

      – Левцов!

      Вступая в логово ведьмы, я подумал: «Отчего на двери еще никто не повесил табличку “Оставь надежду, всяк сюда входящий”?» Однажды Сашка, зачитывавшийся ирландским СКАЧАТЬ