Человек, давший душе язык. Рядом с Достоевским. Александр Левинтов

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ мы разложили свою скромную снедь: лучок, огурчики, копченого леща, квас – и помянули всех полегших в эту землю от издревле до наших дней.

      А потом был Новгород, ночные посиделки в колокольне Десятинного монастыря, превращенной в художественную мастерскую, прогулка по городу, сохранившему гордость и столичную стать: «Мы ж понимали тогда, что России надо объединяться, ну, не нам это выпало, Москве, мы и не сопротивлялись резне, чего уж там»…

Май 2006, Москва

      Новый год в Старой Руссе

      Этот год запомнится всем надолго: в начале января сирень у дома Достоевского выпустила зеленые листья, в монастыре распустились крокусы, а на городских пнях проросли поганки. Впрочем, Global Warming еще только начинается, и мы будем вспоминать январские подснежники как милые и невинные шутки природы.

      Мы бродили по хлюпающему и сиплому простудами городу, с неприкрытой срамотой осенней земли, в зябкой геометрии голых ивовых крон, познавая и вживаясь в этот мир перекатной голи, пьяной нищеты и безысходной борьбы с отчаянной и честной бедностью.

      Старая Русса очень напоминает Шлиссельбург, где, как и здесь – почти все в прошлом, а будущее – в туманной и серой пелене непросыхающей тоски, там каналы, здесь Перерытица, тоже канал, и тут и там каменная застройка ближе к окраине переходит в деревянные домишки, и тут и там – следы пожаров и порух, на фоне которых новорусские новостройки и новоделы смотрятся социальным укором тем, кто посмел нарушить всеобщее убожество. Горожане отчаянно борются за человеческое и историческое достоинство своего города. И даже там, где они терпят поражение под натиском времени и хамства, они цепляются за свои реликвии и достопримечательности: в трех местах города установлены памятные знаки-свидетельства этого сопротивления.

      Город жив своими святыми и своими энтузиастами: врачами, работниками музеев, журналистами, художниками, городскими властями, хотя город и лишен этого своего исконного звания. Это также нелепо, как нелепы были лишения гражданства наших писателей, поэтов, мыслителей и художников.

      Жизнь еле теплится, не возбуждаемая даже праздниками, разве что безнадежно пьяных прибавилось на улицах. Загодя, еще засветло напившиеся 31 декабря – до какого отчаяния надо дойти, чтобы все желания отмерли и засохли. Тихо – грабить-то некого, а, стало быть, и некому. Федьки Каторжные давно присмирели и ушли в охранные ведомства своими звероподобными рожами пугать робких ограбляемых банками и прочими финансовыми структурами.

      Есть у ада такая особенность: в преисподней время останавливается и все тянется, тянется… Действие «Братьев Карамазовых» до момента убийства папашки Карамазова умещается в три дня. Это время расписано с кропотливой точностью поминутных событий. Дотошность работы Достоевского вообще необыкновенна: можно пошагово измерять траектории движения персонажей: вот трактир «Столичный город» – в угловой комнате на втором этаже Иван Карамазов рассказывает страшную утопию «Великого Инквизитора». Здесь же извозили и наоскорбляли папеньку Ильюшечки, а вот и гимназия, из которой мальчик вышел, чтобы увидеть публичный позор и глумление над своим отцом, вот мостик, у которого СКАЧАТЬ