Веер (сборник). Сергей Лукьяненко

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ получается? – спросил я.

      – Если помнишь, то вывеску я тоже прочитал. – Котя вручил мне бутылку. – Она была на русском.

      – Что же тут, говорят на одном языке, пишут на другом?

      Котя посмотрел на меня с неожиданной иронией:

      – Я бы предположил, что эти вот… что они здесь такие же гости, как и мы. И общались на своем языке. Только ты, похоже, этот язык понимаешь.

      – Функционал? – Я пожал плечами. – Не сказал бы, что понимаю, но… Ты что делаешь?

      Котя прошелся от тела к телу, трогая каждого за запястье.

      – Вдруг живы… помогли бы.

      – Они убийцы!

      – Ну они же теперь не опасны? – Котя развел руками. – Нет, ты их надежно уложил. Кирилл, ну что же ты наделал… Это ведь другой мир! Понимаешь? А мы начали знакомство с ним с преступления… Зря ты их убил…

      Он подошел к дальней двери и осторожно заглянул внутрь. Потом вывернулся обратно и обессиленно прислонился к стене. Лицо у него стремительно бледнело.

      Подхватив на ходу дубинку, я бросился к нему на помощь.

      – Лучше не смотри, – быстро сказал Котя. – Лучше не надо.

      Был он белый как мел и в бисеринках пота. Одна капля смешно свисала с носа.

      – Зря ты их убил, – повторил Котя. – Так легко. Надо было… надо было помучить.

      В общем-то после этого в дверь можно было и не заглядывать. Все стало понятно. Но я все-таки заглянул.

      – Твари… – пробормотал Котя.

      – Они их пытали, – сказал я. – Соберись. Вот тут как раз надо… пощупать пульс.

      9

      Бытует мнение, что самым гнусным преступлением на свете является убийство детей. Убийство стариков вызывает презрительное возмущение, но уже не будит инфернального ужаса. Убийство женщин также воспринимается крайне неодобрительно – как мужчинами (за что женщин убивать-то?), так и женщинами (все мужики – сволочи!).

      А вот убийство человека мужского пола, с детством распрощавшегося, но в старческую дряхлость не впавшего, воспринимается вполне обыденно.

      Не верите?

      Ну так попробуйте на вкус фразы: «Он достал парабеллум и выстрелил в ребенка», «Он достал парабеллум и выстрелил в старика», «Он достал парабеллум и выстрелил в женщину» и «Он достал парабеллум и выстрелил в мужчину». Чувствуете, как спадает градус омерзительности? Первый тип явно был комендантом концлагеря и эсэсовцем. Второй – карателем, сжигающим каждое утро по деревеньке. Третий – офицером вермахта, поймавшим партизанку с канистрой керосина и коробкой спичек возле склада боеприпасов.

      А четвертый, хоть и стрелял из парабеллума, легко может оказаться нашим разведчиком, прикончившим кого-то из трех негодяев.

      Так вот люди в черном явно не были озабочены укреплением своего реноме. В небольшой комнате – я мысленно определил ее как курительную – я увидел три неподвижных тела. Старуха, молодая женщина и мальчик-подросток.

      Всему есть свое место и время. Истязаниям СКАЧАТЬ