Невымышленные истории вымышленных персонажей. Егор Пигулевский

Чтение книги онлайн.

      Бубня вскочил с места и уже через несколько секунд складывал сорванные ветки в лукошко. Когда собрали столько, сколько нужно, зверь отдал корзинку Шныре и побежал к Нюмнюмнику.

      – Что же это такое? – говорил он сам себе, – Как же могла Соняка всё выбросить? Неужели только из-за меня. Ах, какой я дурак! Ах, какой дубина! Но если бы я знал, конечно же не стал бы ничего ей говорить.

      Бубне было так стыдно, что иногда он хотел развернуться и побежать прочь, лишь бы не видеть глаз своих друзей. Нюмнюмника же он очень хотел увидеть, но жутко боялся. В голове зверя со скоростью молнии проносились одна за другой мысли. «Как так получилось, что я его не проведал? Почему я не пошёл со Шнырой? Почему не отнёс малинового варенья сразу? Но я же не знал, что он так тяжело болен!» – пытался найти себе оправдание зверь, – «Так я думал, что он просто простыл. Но разве при обычной простуде лучшим друзьям не нужно внимание и забота?» Мысли Бубни метались, он задавал себе великое множество вопросов, спорил, находил ответы, опять спорил и всё время возвращался к одному и тому же выводу: предательство начинается с малого, еле заметного даже не поступка, а не совершённого поступка. Бубня бежал, сейчас он не хотел спать, не хотел есть, ему было не важно, насколько холодно или ветрено на улице, ему было важно навестить Нюмнюмника, спросить у него: «Как ты себя чувствуешь, дружище?» Почему-то именно сегодня Бубня очень боялся, что может случиться что-то непоправимое. А раз Шныра, внимательный и заботливый, но толстокожий и обычно хладнокровный Шныра, поднял на уши весь Вымышленный лес, значит здоровье Нюмнюмика в серьёзной опасности.

      – А если я не успею? – Бубня замер, как вкопанный.

      – То это останется с тобой на всю жизнь, – ответил сам себе зверь, – Из года в год ты будешь думать о том, что вместо того, чтобы принести лекарство товарищу, ты лёг спать. Конечно, это жалость к себе, конечно. В обоих случаях – жалось. Удивительно, как в одном маленьком звере умещается столько жалости, но разве дана она только ради того, чтобы тратить её на себя? Не много ли её на одного зверя? Не лучше ли отдавать её другим? Тогда это будет уже совсем другая жалость, не замкнутая на самом себе, а во благо. Если бы я подумал об этом раньше? – сказал зверь, – Если бы я знал это раньше…

      Бубня бежал по тёмному Вымышленному лесу, в котором так быстро наступила осень, что никто даже не успел толком попрощаться с летом. Бубня бежал по размытым дорожкам, лапы его болели оттого, что сапоги были неправильно обуты, но всё это было такими мелочами, такими пустяками. «Мне надо отдать свою жалость другу», – эхом разносилось у него в голове, вопросов больше не было, кажется, он нашёл решение. Бубня бежал.

      Зверь остановился перед домом друга. Постучал. На порог вышла Янам. Она была грустной и уставшей. Бубня знал, что она не спала всю ночь. Молча Янам поманила зверя лапой. Тот вошёл. Снял шапку. Сапоги. Поставил их аккуратно в сторонку. Повесил куртку на гвоздь. И медленно, тихо, словно боясь вспугнуть жизнь, подошёл к лежавшему на кровати Нюмнюмнику. СКАЧАТЬ