«…Их бин нервосо!» (сборник). Дина Рубина

Чтение книги онлайн.

      Я задумалась, как обычно, когда надо что-то с чем-то сложить или отнять.

      В таких случаях я начинаю рассуждать вслух:

      – Постойте… одна стоит сорок, две других по тридцать пять… Тридцать пять и тридцать пять – это… семьдесят… Сорок и семьдесят… – это сколько будет?

      Аба, математик, до сих пор терпеливо выслушивающий мое жалкое бормотание, воскликнул:

      – Господь с вами, кто это может знать! Вам этого никто не скажет.

      Я – офеня. И даже из этого я извлекаю свой писательский «навар».

      От постоянных разъездов, бесконечного чередования новых лиц, новых городов, новых стран вырабатывается некий специальный взгляд не «со стороны» даже, а нездешний такой глазок, вспышка фотографическая, способность к созданию моментальных снимков. Гротескных, как правило, ибо жизнь смешна и люди нелепы, хотя и прекрасны и трогательны в этой нелепости. Когда – бродячий трубадур – я натыкаюсь в странствиях на «свой» персонаж, я испытываю к нему нежность людоеда, почти любовь, почти страсть. И предвкушаю, как впоследствии набью это чучело соломой.

      Опять же из недавнего путешествия по Германии: после выступления меня зазвали на обед, и хозяин дома – в далеком прошлом актер Куйбышевского ТЮЗа, в недавнем прошлом – чиновник министерства культуры РСФСР, исконно русский человек, объясняет проникновенно:

      – А я пошел актерским путем, путем вживания в роль. Cказал себе: «Я – немец, я вернулся на Родину и учу родной немецкий язык, и с каждым днем он будет улучшаться…»

      Соловьиная песнь вожделенной любви грянула в моем людоедском писательском сердце. Ах ты ж, ненаглядный мой, думала я, любуясь, немец ты мой простодушный. Воспою, воспою непременно!

      Один из распространенных типов моих зрителей-слушателей – тип старого недоверчивого еврея. Один такой, в Бохуме, заявляет организатору моего выступления:

      – Вот вы собираете взносы на общину… А я не знаю – куда эти деньги идут.

      – А вы приходите завтра на концерт, – доброжелательно говорит координатор культурной программы, – тогда узнаете.

      Тот, ровным голосом:

      – Что за концерт. Культуртрегер, на подъеме:

      – Выступает писательница из Израиля! Старик, тем же безинтонационным тоном:

      – Что за писательница.

      Культуртрегер вдохновенно:

      – Замечательная писательница из Израиля!

      – Израиль випустил двух видающих писателей, – назидательно говорит старый еврей, – Пастернак и Бродский. Других не знаю!

      В этом, довольно смешном, замечании есть своя правда. Странствующий писатель отнюдь не эстрадный певец, которому стоит лишь рот раскрыть, чтобы его, по крайней мере, слушали. Писатель, самый «замечательный», вовсе не обязательно – «замечательный выступальщик». Как правило, наоборот.

      И СКАЧАТЬ