Опрокинутый рейд. Аскольд Шейкин

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ style="font-size:15px;">      – Не знаю, – лицо задержанного заблестело от мелких капель пота. – Поверьте… честное слово…

      Тут же, высвободив руку, он выхватил этот листок, сунул в рот и начал жевать.

      Его сбили с ног, стали душить. Он мычал, извивался, бился головой об пол и – жевал, жевал. Как трудно, оказывается, проглотить комок бумаги!

      Наконец это ему удалось. Перестав сопротивляться, он обессиленно вытянулся всем телом.

      Его поставили на ноги.

      – Дура, – сказал политком. – Твой вот где.

      Из ящика стола он вынул другой листок, но теперь уже держал его подальше от задержанного.

      – Три, семь, восемь, один, пять, – начал было читать он и резко оборвал себя: – Хватит волынить! К кому шел? Ну? К кому?

      Задержанный вновь задвигал челюстями, и так яростно, что политком рассмеялся:

      – Дожирай, дожирай… Вот же он, подлинник.

      Судорогой свело все тело задержанного. Его опять повалили, стали раздвигать зубы. Политком растолкал всех, упал на колени, склонился к самым губам его:

      – К кому шел, говори!

      Задержанный прохрипел:

      – Сегодня всех вас порубят, мерзавцы…

      Глаза его остекленели.

      – Отравился.

      Политком 40-й дивизии Михаил Ермоленко прищурясь смотрел на политкома штаба дивизии Григория Мишука. Тот продолжал:

      – За щекой у него была капсула с ядом. Допрашивающие этого не заметили. Думали, все еще жует подсунутую ему бумажку.

      – Ошибка грубейшая.

      – Кто мог подумать? Считали: пусть пожует. Потом подлинник записки предъявят, скиснет.

      Ермоленко молчал, и по виду его нельзя было понять, достаточно ли ему этого объяснения.

      – Что несомненно? Шел он к кому-то сразу за линией фронта: с собой ни шинели, ни еды, ни денег, ни оружия. С расчетом, что вскоре встретят, выйдет к своим.

      – А если расшифровать записку?

      – Этим займутся. Но сегодня надо не упустить другое: пока свежо, опросить всех, кто с ним встречался в полку, в роте, во взводе. Не пытался ли он уже кого-то известить о своем задержании?

      – Кто вел допрос?

      – Политком Триста пятьдесят шестого полка.

      – А-а, я его знаю.

      – Да. Рабочий, хороший парень. Сто раз проверенный делом.

      – Вот ему и сказать: или он этого курьера раскроет, или – под трибунал. Можно ведь и так толковать: специально дал ему умереть.

      – По-твоему, он намеренно сделал?

      – Нет. Но, понимаешь, в каком мы все теперь положении? Могу я думать, что этот курьер шел к тебе? Сюда, в штаб дивизии, в Таловую… А ты можешь думать, что шел он ко мне… И на начдива можно подумать.

      – А он на нас.

      Они помолчали.

      – О последних словах этого курьера доложили начдиву? – спросил Ермоленко.

      – Да.

      – И что СКАЧАТЬ