Тесинская пастораль. №8. Алексей Болотников

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ охотился, обраненный он был кем-то, рана беспокоила. На зиму залечь бы не смог, не накопил жира для зимней спячки, наделал бы он худших делов: окромя задранных коров, на людей, видишь, охотиться норовился. Слышал я, что псы все в рай попадают, как думаешь?

      – Про всех не скажу, а твой Соболь точно там, негде ему больше быть, – геройскую смерть принял.

      Вера в православного бога у Дмитрия удивительно и причудливо уживалась с язычеством. Верил он в лесных и водяных духов, да и поклонялся им. Я спросил: «Как так получается?» Дмитрий, глазом не моргнув, сказал: «Бог-то главный, а эти у него в услужении, на побегушках. А попробуй-ка им не поклонись да не подмасли в тайге-то, чё добудешь-то? Да им много и не надо. Крупки горсточку, щепоть соли, сахара. Ну, спирту чуть плеснешь, гильзу можно подарить, тряпочку какую навязать. Без этого нельзя, – удачи не будет. А уж Господь с ними сам разберётся, не нашего ума дело. «А у тебя как вот ласковое отношение к Всевышнему с партбилетом уживается?» И ещё спросил Дмитрий, мол, какие три желания заветных я загадал, когда он выпустил первую щуку. – Да я не успел ахнуть, как она за борт сиганула, – отвечаю. – Так опять же я не Емельян, а Николай.

      Дмитрий отгрёб в сторону угли костра, веничком подмёл, чтобы не было искр, на новом месте подбросил на тлеющие угли ещё хвороста, бросил кусок брезента на бывшее кострища, прилёг вздремнуть. Я посидел ещё у костра, закурил. Глядя в небо, усыпанное звёздами, куда из костра улетали золотистые искорки, мысленно обратился к Господу Богу с возблагодарением за ночь эту, задумчиво-чудную. И не просила душа моя ни стай «зубастых кобылок», ни материальных богатств, а радовалась телесному здоровью, благолепному слиянию с матерью природой. Не спалось. Отойдя от костра, побродил по необыкновенному лугу. Уже пала роса. Над лугом вился колдовской белесый туман, жаловался на что-то рыдальщик-кулик, трещали коростели-дергачи, крякали утки, пролетела ушастая сова – мышатница, – шла обычная луговая жизнь. Даже комары унялись. Река спокойно несла свои воды, не рябила; слышались всплески, наверное, щуки паслись, или окунь разбойничал. И думалось легко и о хорошем. Возвратившись к костру, прилёг на край брезента, возле Дмитрия, от нагретой костром земли ощутил тепло. Дымокур отгонял комаров.

      Проснулся я на рассвете, однако же, Дмитрий уже успел и лодку накачать, и костер, подёрнувшийся седым пеплом, подживить, остатки вчерашней ухи взгреть и чайник свежего чая накипятить, с травками да чагой, со смородиной. Позавтракали рыбой, пожаренной на рожне. Попили чаю.

      Оббулькали залив. Митя уже поплыл к сетям, снимал «верёвкой», то есть снасти вместе с рыбой вытаскивал в лодку, да при этом сыпал шутками-прибаутками. Я пытался его урезонить, на что Митя пропел, что он «жил в лесу и молился колесу, и что если Митя бреется, значит, он надеется, на улов надеется, значит, будет жить».

      На берегу, СКАЧАТЬ