Повесть о прекрасной Отикубо. Записки у изголовья. Записки из кельи (сборник). Камо-но Тёмэй

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ Как же вы это терпели? – с негодованием спросил Митиёри.

      – Увы, я – «цветок дикой груши», – печально ответила Отикубо словами из песни:

      Печален наш мир…

      Где искать спасенья?

      Нет горы такой,

      Чтоб укрыла от горя,

      О цветок дикой груши!

* * *

      Настали сумерки. Опустили решетчатые створки окон, зажгли огонек в масляном светильнике. Как раз когда Отикубо собиралась взяться за шитье, чтобы поскорей от него отделаться, в дверь потихоньку заглянула сама Госпожа из северных покоев. Ей не терпелось узнать, как подвигается работа.

      Видит, куски ткани разбросаны в беспорядке, как попало, огонь зажжен, а перед постелью – занавес. Что же это! Спит она мертвым сном, что ли? Мачеха вспыхнула от гнева и принялась вопить:

      – Господин мой супруг, пожалуйте сюда! Эта Отикубо издевается надо мной, совсем от рук отбилась. Выбраните ее хорошенько! У нас в доме такая спешка, а она не выходит из-за полога – и откуда только взялся такой! Я его раньше и в глаза не видела…

      В ответ послышался голос тюнагона:

      – Не кричи на весь двор. Иди сюда поближе!

      Постепенно их голоса стали удаляться, так что последних слов нельзя было разобрать.

      Митиёри первый раз услышал имя Отикубо.

      – Что это за имя? Она, кажется, назвала вас «Отикубо»? Смущенная Отикубо чуть слышно прошептала:

      – Ах, не знаю…

      – Как можно было дать своей дочери такое имя – «Отикубо» – «Каморка»… Бесспорно, оно годится только для девушки самого низкого звания. Не очень-то красивое прозвище! А мачеха ваша не помнит себя от ярости! Могут случиться большие неприятности. – С этими словами Митиёри снова лег на постель.

      Отикубо кончила шить хакама и взялась за ситагасанэ. Опасаясь, что она не кончит к сроку, мачеха подступила к тюнагону с неотвязными просьбами, чтобы он сам пошел и как следует отчитал девушку.

      Не успел тюнагон открыть дверь, как сразу же, с порога, начал кричать на свою дочь:

      – Это что еще, Отикубо, как ты ведешь себя? Ты не слушаешься хозяйки дома, валяешься целыми днями на постели… А ведь ты сирота, лишилась матери и, казалось бы, должна стараться заслужить к себе доброе отношение. Знаешь отлично, что работа спешная, так нет же, набрала шитья от чужих, а для своих ничего делать не желаешь. Что у тебя за сердце! – И добавил в заключение: – Если к утру все не будет готово, ты мне больше не дочь!

      Отикубо не в силах была отвечать. Слезы брызнули градом у нее из глаз. Тюнагон повернулся и ушел.

      Возлюбленный ее все слышал, от слова до слова! Может ли быть унижение хуже этого!

      Митиёри знает теперь, что ей дали вместо имени презрительную кличку «Отикубо». О, если б она могла умереть тут же, на месте. Шитье выпало у нее из рук. Она повернулась спиной к огню, силясь скрыть слезы.

      Митиёри почувствовал невыразимую жалость. Бедная! Как ей, должно быть, сейчас тяжело. У него самого полились слезы сочувствия.

      – Приляг, СКАЧАТЬ