Время красного дракона. Владилен Машковцев

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ запрограммированных соединений.

      – С этим можно и согласиться.

      – Но при этом рушится постулат о первичности материи.

      – Черт с ним!

      – Сознание и речь – не высшая ступень бытия. Высшая категория – дух, душа. Сознание является частью духа, его ничтожной долей. А душа – это и ощущение тела, и причастность к вечности, и вера, и энергетический сгусток, способный отделяться от оболочки.

      – По-моему, я уже и раньше соглашался с этим…

      – Люди часто теряют и губят свои души. Души с вашей планеты похищаются обитателями Черной звезды. Они транспортируют их по своей астротрубе десятками и сотнями тысяч.

      – Для чего им нужны наши души?

      – Каждая душа состоит примерно из восемнадцати миллиардов бионов. Обитатели Черной звезды не воспроизводят сами эти частицы. И они давно бы погибли, вымерли – без подпитки вашими бионами. Мы, танаитяне, прилетели к вам, чтобы предупредить вас об опасности. Бесы с Черной звезды всесильны только над душами, которые не защищены верой, опалены черным огнем зависти, братоубийства, ненависти, лжи…

      Порошин рассмеялся:

      – Ха-ха! Не так уж ты и загадочен, Трубочист! Может быть, материя не первична. Ты меня давно в этом убедил. Но человек и не живет этой проблемой. Согласен и в том, что дух выше сознания. Еще раз подтверждаю: вполне можно представить душу энергетическим сгустком, способным отделиться от тела. Но ведь все остальное у тебя – нечто среднее между ахинеей и околонаучной фантастикой. И не так уж безобидно все это звучит. Черный огонь зависти, братоубийства, безбожия разжигают, разумеется, коммунисты. Нет, родной мой Трубочист, не зря тебя пытались уморить в концлагере. Ты изощренный антисоветчик, контра. И напрасно ты рядишься в одежды чудака, фантазера, полупомешанного.

      Трубочист съехидничал:

      – Вы советуете мне, Аркадий Иванович, явиться в НКВД с повинной?

      – Я советую тебе, Трубочист, ни с кем не говорить на эти темы. Тебя ведь схватят и расстреляют. А мне тебя жалко. Есть в тебе что-то интересное, притягательное. И нельзя тебе квартировать у Гейнемана. Мишку за связь с тобой могут замести. Ты уж пожалей моего товарища.

      – Тогда и вам, Аркадий Иванович, опасно со мной якшаться: заметут.

      – Меня, Трубочист мой дорогой, не заметут. Я сам – из тех, кто заметает. Шевельну пальцем – и ты исчезнешь!

      Гейнеман вошел в больничную палату боком, с охапкой кульков и свертков, он услышал последнюю фразу Порошина и сразу отреагировал:

      – Чего расхвастался? «Шевельну пальцем – и ты исчезнешь!» Как бы не получилось наоборот, Аркаша. Трубочист слегка шевельнет своей волшебной тросточкой – и ты исчезнешь!

      – Пусть на себе сначала проверит свою тросточку…

      – Пожалуйста! – согласился Трубочист.

      Он крутнул трость вокруг поднятой правой руки, притопнул и спрятался за спину Гейнемана. Но Гейнеман шагнул к тумбочке, чтобы уложить в нее принесенные кульки. Трубочиста в палате не было, он исчез, испарился. Порошин заглянул под кровать. СКАЧАТЬ