Время красного дракона. Владилен Машковцев

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ style="font-size:15px;">      «Он и эти крепости возьмет», – думалось о Кобе.

      Пуста болтовня и глупы утверждения, будто Сталин – колосс на глиняных ногах. В каких-то ипостасях он даже выше и сильнее Ильича. Не мог Ленин, к примеру, справиться с Горьким. И колотил коммунистов в печати этот босяк беспощадно. О Бунине можно и не вспоминать. Большевиков, Ильича он сплюснул в одно четверостишие: «Во имя человечества и бога – смири скота, низвергни демагога!» Не справился бы Ленин и с оппозицией. Рано или поздно Ильичу пришлось бы хлопнуть дверьми, уйти в отставку. И воцарился бы Троцкий или Зиновьев. А белогвардейская пресса и сейчас-то продолжает называть советское правительство жидо-большевистской диктатурой. Не без основания ведь. Весы интернационализма всегда лгут. Как найти для общества здравую меру? Золотую середину находят гении. И Сталин находит. И как забавно он произносит:

      – Ми, руськие…

      И такое начало фразы у него всегда к месту, по существу, хотя склоняется с юмором почти во всех домах членов ЦК, в партийной элите.

      – Ми, руськие, любим выпить!

      – Ми, руськие, немножко евреи.

      – Ми руськие, руським языком еще не овладели: говорим с грузинским акцентом.

      Сталин знает, что его часто передразнивают, пародируют, но не обижается. И даже наоборот повторяет с озорной искоркой в глазах на всех попойках:

      – Ми, руськие, любим погулять!

      А недавно, когда Генрих Ягода предложил арестовать Завенягина, Сталин ответил:

      – Ми, руськие, излишне мнительны. У меня нет основания не доверять Завенягину.

      На Авраамия Завенягина поступил донос от какого-то местного прокурора Соронина. Прокуроришка возомнил себя крупным обличителем врагов народа, полез в большую политику. Очевидно, прокурорчик знает, что Ягода охотится за Ломинадзе. И провинциальный блюститель закона возмечтал о большом процессе над врагами народа, не понимая, что никто ему не доверит крупное дело. Ломинадзе пригласят куда-нибудь в Челябинск, в Свердловск или даже в Москву. И возьмут без участия бдителя районного масштаба.

      У Ломинадзе главный грех не в том, что он был в оппозиции. И не в том, что распространял пакостное писание Мартемьяна Рютина. И не потому, что голосовал против Сталина. Ломинадзе провел опрос среди дружков на съезде партии и якобы выяснил, будто Кобу вычеркнули более семидесяти делегатов. В результатах голосования такие цифры не фигурировали. Значит – подтасовка, махинации с бюллетенями, мошенничество!

      Серго Орджоникидзе не согласился с Виссарионом Ломинадзе:

      – Опрос ни о чем не говорит. Твои друзья могли соврать, играя в смелость. Мол, мы голосовали против!

      Молотов понимал, что Ломинадзе обречен. И Генрих Ягода предупредил Вячеслава Михайловича:

      – Как бы твой друг не влип там, в Магнитке, замарать его может Ломинадзе.

      – Какой друг? – с безразличием спросил Молотов.

      – Авраамий Завенягин.

      – За СКАЧАТЬ