Время красного дракона. Владилен Машковцев

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ рокотнул Трубочист.

      Порошин не успокоился:

      – А если бы в морге произошло вскрытие трупа патологоанатомом? Могла бы тогда гражданка Меркульева вернуться в свою оболочку, воскреснуть?

      – Нет, исключено!

      – Благодарю за консультацию, Илья Ильич. Будем считать нашу беседу законченной. До свидания! – встал Порошин, беря телефонную трубку.

      Гейнеман показал Трубочисту на дверь, за которой стоял охранник:

      – Иди, Илья, тебя проводят. Вечером приглашу, поиграем в шахматы.

      Порошин дозвонился до горотдела, но слышимость была плохая, он кричал в телефонную трубку:

      – Матафонов? Допроси еще раз патологоанатома и сторожа морга. Было ли вскрытие трупа? Может, они нам голову морочат?

      Гейнеман достал из шкафа хрустальный графинчик с водкой, стаканы. Начал резать на газете копченую колбасу.

      – Не надо, Миша, – сглотнул слюну Порошин. – Мне же снова на работу, запах будет.

      – Да мы понемножку, символически, – разлил водку по стаканам Гейнеман.

      – А где колбасу достаешь, Миша? Из посылок заключенных?

      – Такая колбаса в рот не полезет, Аркаша. Я пока еще не опустился до этого. Купил вот на вашем хапужном аукционе конфискованную библиотеку – и теперь жалею, стыдно. Вернул хозяину, а совесть болит: замарался! Такая грязь не отмывается.

      – Стоит ли думать о таких пустяках, Миша?

      – Мы преступники, Аркаша. Через мой лагерь прошло только за два года по 58-й статье тридцать две тысячи душ. Живыми отсюда не выходят. Мы даем им в сутки всего по сто грамм хлеба. Они дохнут с голоду сотнями, тысячами. У меня не колония, а гигантская машина по интенсивному уничтожению людей.

      – Не людей, а врагов народа! – выпил водку Порошин.

      – Каких врагов, Аркаша? Ненавистниками, врагами советской власти они становятся здесь – в тюрьмах, в концлагерях. Да и то – единицы. Остальные сломлены, нет у них ничего, кроме тоски смертельной и отчаянья. В страшное время живем. Господствует страх, личность раздавлена.

      – Не согласен! – возразил Порошин. – Время революции окрыляет личность. Я оптимист, хотя и сам полгода гнил в бутырской одиночке. Но ведь ошибку исправил. Надеюсь, что и отца отпустят, если не виноват. А классовая борьба обостряется. Врагов, Миша, надо уничтожать безжалостно. Сталин правильную линию проводит. Не для лозунга говорю, от сердца. Если мы их не сломим, они нас сомнут!

      – Кто это – они?

      – Вредители, троцкисты, враги.

      Гейнеман вздохнул, уперся локтями в стол, закрыл лицо ладонями:

      – Ты ослеп, Аркаша. Мы уничтожаем сотни тысяч, миллионы безвинных людей. Ты – русский, а Россию не жалеешь. Почему я, еврей, должен за нее болеть? Мне не жалко ваших казаков, крестьян, работяг. Но ведь репрессии обрушились и на ученых, на интеллигенцию, на евреев.

      Порошин улыбнулся:

      – Ученых, СКАЧАТЬ