Невеста. Владимир Чугунов

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ надо пробиваться одному и начать хотя бы со студии вокала. Но и тут оказалось не всё так просто. В театральное училище тоже безнадёжно опоздал. И вот тогда, почему-то именно в последний момент, Павел вспомнил о своём писательском архиве, хранившемся у родителей, и, как утопающий за соломинку, уцепился за него.

      Тот день он запомнит на всю жизнь. Было такое чувство, словно обрёл сокровище. Пожелтевшие от времени, вклеенные в общую тетрадь вырезки из газет, коротенькие записи в дневнике, роман «Первый снег», из экономии бумаги напечатанный мамой через один интервал, с узкими полями, во многих местах с пробитой насквозь старинным «Зингером» буквой «о», и, может быть, самая волнующая последняя запись в дневнике: «Какое счастье и какое несчастье: я любим, я люблю, я уезжаю!» С тех пор так и не открывал ни разу – таким огромным после канувшей в небытие ночи представлялся разрыв.

      А вот и неоконченная повесть о Полине. Принести её домой и читать при жене было невозможно. Так и останется она до поры неоконченной. Остальной же архив, бережно уложив в папки, принёс домой.

      Тогда у него не было ещё ни письменного стола, ни самодельных полок над ним, собственно, и самих книг было немного – десятка три приобретённых до армии в «Букинисте» на сэкономленные от обеденных рубли, выдаваемые мамой поутру, когда собирался ехать на работу в свой элитный цех, располагавшийся у «шестой (как её называли) проходной» Горьковского автозавода. Самым дешёвым (по рублю) и самым ценным приобретением был, конечно, Пушкинский словарь.

      Однако вскоре появились у него и стол, и полки, и библиотечка, которую пополнил ещё двумя десятками приобретённых в том же «Буке» да на чёрном рынке самых необходимых, как ему тогда казалось, книг. Под боком, в совхозном клубе, имелась довольно приличная библиотека, в которой он сделался самым прилежным читателем. Там же регулярно просматривал и свежие газеты, в одной из которых однажды и наткнулся на объявление о создании под опекой обкома комсомола нового литературного объединения – несколько поэтических в городе уже существовали.

      И так, на обычном оптимистическом задоре, всё и началось. А потом без особого энтузиазма и существенных изменений целый год длилось и длилось, и даже казалось, не будет этой жевательной резине кропотливых разборов очередных ученических опусов конца, как вдруг нагрянуло довольно солидное областное совещание молодых. В качестве председателя из Москвы прибыл один из секретарей Союза писателей, выходец из здешних мест, и, разумеется, первое, о чём спросил на обсуждении, – кого из писателей Павел считает своим учителем, на что он, не задумываясь, ответил: «Достоевского». «А Горького?» – «Ну так…» С этого, собственно, и начался разгром. Ему, видите ли, Горький «ну так»! Ну, так и получи: ни чувства слова, ни чувства формы, ничего вообще… А он уж размечтался (до полночи мял подушку), что его, как кого-то из молодых знаменитостей, примут в Союз по одной рукописи.

      Игорю Тимофееву, кстати, самому близкому СКАЧАТЬ