Провинциальный апокалипсис. Владимир Чугунов

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ Маркович, кто у нас адвокатурой заведует, Саломтин?

      – Да.

      – Оставьте телефон. Я с ним свяжусь и вам позвоню.

      Я сказал, что телефон имеется в бумаге. Наверное, на том бы и расстались, да Карчак поинтересовался, знал ли я покойного митрополита.

      – Ещё бы! Он меня рукополагал!

      – Что о нём скажете?

      – А что о нём можно сказать? Это был человек с большой буквы! Доступный, открытый и всё понимающий с полуслова.

      – Это верно. Мы с Валерием Антоновичем частенько его вспоминаем. Не чета нынешнему, а? Как он вам, кстати?

      – Да никак… – ответил уклончиво. – Да и никто он теперь нам. Свой имеется.

      – Во-во. И мы того же мнения… Ну, до свидания. Чем сможем, поможем.

      Мы пожали друг другу руки, и они ушли. Илья тоже откланялся.

13

      – Ты где-э? – спросила Катя.

      Сколько себя помню, никогда в интонации её голоса не было и тени упрека или возмущения, вроде того, мол, ты куда запропастился или где тебя черти носят? Всегда тактично-певучее, с одним и тем же подтекстом: переживаю, скучаю, люблю.

      Я ответил, что только со встречи с «большими людьми» по нашему делу, но это не по телефону, а теперь иду к родителям.

      – Поклон передай.

      – Хорошо.

      – Позвони, когда выезжать будешь.

      – Обязательно.

      В былые времена, во всяком случае, до второго ноября, частенько, чаёвничая или просто сидя за кухонным столом, мы взглядывали друг другу в глаза и, ни слова не говоря, начинали смеяться. Не могу сказать о чём, но одинаково весело. Ничего общего в этом смехе не было с тем, которым надрывали животики для здоровья концертные залы. Смех наш был счастливым, совершенно таким же, как в день нашей первой встречи. На этой самой улице, кстати.

      Тогда мы оказались одни в совершенно пустом автобусе – в одном из последних в ту незабвенную майскую ночь. Уже цвели наши старые липы, под ними, сквозь круглые чугунные решётки, среди окурков пробивалась молодая трава.

      С гитарой за спиной, помнится, я вошёл в заднюю дверь на площади, купил билет у зевавшей во весь рот пожилой кондукторши и сказал весело, потому что был навеселе, поскольку ехал со встречи майских дембелей:

      – Мерси, мадемуазель!

      – Какая я тебе мадемуазель? – тут же перестав зевать, огрызнулась она. – Ты мне в сыновья годишься, шутник.

      – Пардон, мадам!

      – И никакая я тебе не мадам, а тётя Клава.

      – Виноват! А это, стало быть, дочь ваша?

      – Моя в это время давно уже спит.

      – Значит, ей не повезло!

      – Это почему же?

      – А я откуда знаю? Судьба! Тут уж ничего не попишешь!

      – Иди давай, умник нашёлся!

      В том же приподнятом настроении я прошёл вперёд и расположился напротив сидевшей у правого окна девушки. Она была в светленьком, заманчиво распахнутом плаще, модной в ту пору коротенькой юбке, с� СКАЧАТЬ