Полное собрание сочинений. Том 14. Война и мир. Черновые редакции и варианты. Часть вторая. Лев Толстой

Чтение книги онлайн.

      – Где он теперь? – спросила она. – Дай бог ему счастья и помилуй его.

      Она разумела Андрея. Соня поняла это, но, с своею способностью скрывать, она спокойно сказала:

      – Ежели бы он был ранен или убит, мы бы знали.

      – Знаешь, Соня, я всей душой, всей внутренностью никогда не любила его. <Кур[агина]>, того я совсем не любила – это было другое, но его я не любила, и в этом, в первом я виновата перед ним. Ежели бы я знала, что он счастлив, и я бы могла жить, а теперь нет… Мне всё черно, всё темно на свете. Прощай. Ты спать хочешь. Да?

      –

      На другой день[724] Наполеон стоял[725] на Поклонной горе и смотрел на Moscou, cette ville asiatique aux innombrables églises,[726] и говорил: «La voila donc enfin cette fameuse ville.... Il était temps qu’on m’amene les boyards»,[727] и он, слезши с лошади, смотрел на этот город,[728] qui était à la veille[729] d’être occupé par l’ennemi comme une fille qui a perdu son honneur,[730] по его собственному выражению.

      Этому узкому уму ничего не представилось, кроме города, добычи и его великого завоевательства – Alexandre de Macédoine[731] и т. д., и он с хищной и пошлой радостью смотрел на город и поверял на разостланном перед ним плане подробности этого города.

      – Да, – говорит разбойник, готовящийся изнасильничать женщину, – мне говорили: красавица, так – и косы и груди, всё, как они говорили мне.

      – Les boyards[732] не пришли, и с шумом и криком «Vive l’Empereur!»[733] и звоном бросились войска через Драгомиловскую заставу.

      В это время Pierre в мужицкой свитке, но в тонких сапогах, которые он забыл снять, шел по пустынному[734] Девичьему Полю, ощупывая пистолет под полою и остановившимися близорукими глазами без очков глядя под свои ноги. Pierre сжег свои корабли и[735] вышел из[736] черты, занимаемой нашими войсками, и торопился скорее войти в черту французов. Он испытывал новое для него, счастливое чувство независимости, похожее на то, которое испытывает богатый человек, оставляя все прихоти роскоши и отправляясь с сумкой путешествовать в горы Швейцарии. «Чего мне нужно? Вот я один, и всё у меня есть, и солнце, и силы». Чувство это еще более усилилось случившимся с ним на Девичьем Поле событием у Алсуфьева дома. Он услыхал крик и песни в доме и зашел в ворота. Пьяная солдатская голова выглянула из окна гостиной.

      – Опоздал, брат..... не хочешь ли? А, черт, пришел, услыхал.

      Другой человек, видимо дворовый, высунулся.

      – Что ругаешь? – и, поглядев на него, сошел вниз.

      Он, шатаясь, подошел к Pierr’у и взял его за полу.

      – Что, брат, дожили до времячка, вот они! – И он потряс в руках два мешка с чем-то. – Иди. Друх, люблю. – И он дергал его.

      Pierre хотел итти прочь и оттолкнул его.

      – Чего толкаешься? И, Петро, барин? Ей-богу, барин, – сапоги-то.

      Еще три человека обступили Pierr’а.

      – Барин кошку ошпарил. В мужика нарядился. Твой дом, что ль? – нагло глядя в глаза, спросил его один.

      – СКАЧАТЬ