Полное собрание сочинений. Том 13. Война и мир. Черновые редакции и варианты. Лев Толстой

Чтение книги онлайн.

      –

      [383] <Утром в день имянин[384] холодный[385] князь Андрей, с вечера уговорившись с сестрой, встали рано с тем, чтобы пойти сентиментально сделать странствие по всем любимым местам детства. Сестра была единственное существо, с которым князь Андрей не стыдился показывать всё то, что было у него в сердце. Они пошли в сад под дуб, где у них был воображаемый дворец, за кухню, где потихоньку от отца у них был погреб и они, оставив потихоньку молоко, ставили его на ночь на луг, где они оба (все потихоньку) любили лежать кверху лицами и говорить, что они будут делать, когда будут большие.

      – Неужели c'est pour tout de bon,[386] что тебе предлагают этого князя К[урагина] в женихи? – спросил он. – Мне жена говорила, я не верил.

      Княжна покраснела.

      – Да, говорят. – Они были дружны, расположены любить друг-друга, но, долго не видавшись, между ними было что то лишнее, неясное. Они больше были расположены любить друг друга, чем любили.

      Княжна не была откровенна.

      – Он не стоит твоего башмака. Я ничего не говорю. Но я бы хотел тебе больше счастья.

      – Ах, André, не всем такое счастье, как тебе, моя судьба странная. Я знаю, что mon père любит меня. Но право мне тяжело иногда становится.

      – Знаю, знаю.

      – Ежели бы я могла уйти куда нибудь и посвятить себя богу.

      – Зачем мрачные мысли.

      – Я вчера говорила с Лизой. Ежели б я меньше других любила, я бы готова была погубить себя и выйти за первого встречного.[387]

      – Ваше сиятельство, – перебил их в этом месте разговора Пухлов, – имею просьбу.

      – Кто это? – спросил брат у сестры по французски.

      – Papa l'а renvoyé, il a été intendant; on dit qu’il est très méchant.[388]

      Пухлов, унижаясь, стал объяснять, что он не виноват, что на него наговоры и просил заступничества.

      Князь Андрей вдруг похолодел.

      – Что отец делает, то хорошо и, ежели вы хотите итти в военную службу, России нужны люди, чем унижаться, как теперь дворянину. Извольте итти.

      – Слушаю-с, – сказал Пухлов, – а я думал милости, – и ушел.

      – Как ты строг, однако, – сказала сестра.

      – С этим народом нельзя иначе.

      Они вернулись, все встали. После поздравлений и завтрака никто не знал, куда деваться, как это бывает в торжественные дни. Анатоль до неприличия лип к m-lle Bourienne, так что André прямо должен был сказать ему, что это нехорошо>