Аракчеевский сынок. Евгений Салиас де Турнемир

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ ты, глупая баба, никак на свой лад все сообразила! – громко расхохотался Шумский. – Ты никак думаешь, что я твою Пашуту в забавницы свои произвел? Вот уж истинно пальцем в небо попала. Этого добра, мамка, в Питере хоть пруд пруди, девок. И показистее твоей Пашуты. Вот распотешила-то! – снова рассмеялся офицер, лежа в подушках, звонким и даже ребячески веселым смехом.

      – Что ж… И слава богу, если я сбрендила! – отозвалась Авдотья, и лицо ее снова просветлело.

      – Я Пашуту на место поставил к такой барышне, какой во всей России второй нет. Ангел доброты. Святая как есть… Мухи не обидит. Пашута, каналья неблагодарная, у нее, как у Христа за пазухой живет, поспокойнее да посчастливее, чем у маменьки в Грузино, где девок порят днем и ночью, даже в заутреню Светлого Воскресенья.

      – Ты же ей, родной, и место предоставил, – удивилась женщина. – Ну спасибо, тебя Господь за это наградит. А я-то, дура, тосковала, что да где моя Пашута… Пропащая, мол, она в столице.

      – И знаешь ты, что вышло, – другим голосом заговорил Шумский. – Она с жиру взбесилась! И за мое благодеяние мне теперь… Подлая она тварь!..

      – Грубит… Не благодарствует?..

      Шумский молчал и затем произнес снова с сердцем и как бы себе самому:

      – Холопка крепостная разные дворянские чувства да благородные мысли, вишь, набрала в себя. Совсем не к лицу… Не по рылу!..

      – Не пойму я ничего… Чем же она тебя прогневила? Зазналась?.. Грубит? Не слухается?..

      – Да. Именно зазналась. Все это я тебе поясню. Все будешь знать, чтобы за нее взяться могла.

      – Отправь ее обратно в Грузино, коли она зазналась. Там живо очухается…

      – Нельзя! Нельзя! То-то мое и горе, что нельзя… Я маху дал! Надо было не ее, а другую поставить на это место, попроще да посговорчивее… А взять ее обратно теперь, то ее барышня с ума сойдет. Ей-богу. Она обожает Пашуту! С ума сойдет!

      – Тебе-то что же? Наплевать тебе, соколик.

      – На кого?

      – Да на эту барышню…

      Шумский махнул рукой и даже отвернулся лицом к стене.

      Наступило молчание…

      «Все ей объяснить, – думалось Шумскому, – ведь это une mer â boire[2]… Не поймет, а поняв все, ничего не уразумеет! Как сказал по ошибке, остроумно и верно мой барон Нейдшильд. Она поймет, в чем дело, но дело это будет ей казаться простой моей забавой, стало быть, ничего не сообразит…»

      – Вот что, Авдотья, – заговорил он снова, – теперь мне вставать пора и со двора надо. Сегодня ввечеру или завтра утром я тебе разъясню, в чем ты мне должна услужить и выручить меня. Оно не очень спешно, время терпит. Ты расположись в той горнице, где все мое имущество, прикажи кровать поставить и все эдакое…

      – Зачем? Я и на полу посплю ночь-то.

      – Да ведь ты у меня, пожалуй, недели на две застрянешь…

      – Ну и слава богу, коли дозволишь… Я и рада пожить у вас. Могу услужить не хуже Васьки… Он поваренок, какой он камердин… А я все-таки всю жизнь была…

СКАЧАТЬ