Иные песни. Яцек Дукай

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ Небо слышало, земля слышала,– покорно согласился нимрод.

      Господин Бербелек считал удары сердца. Двадцать четыре, двадцать пять, хорошо. Раз уж единожды сел мне на руку – отчего бы и не приручить этого ястреба?

      – Теперь скажи, чего не сказал.

      Ихмет глядел на кончик посоха, подскакивавший в ритме оборотов высоких колес виктики.

      – Арджер, восемьдесят первый, Рука Тора. У тебя была лишь сотня. Я не видел их вот уже много лет, но это не значит, что мне не важна их судьба, ты должен это понять, эстлос. Брат, вся его семья. Не уцелели бы. Ты вывел всех, до последнего жителя; а не обязан был, корабли потонули, Балтика была у Тора. Ты спас всех. И если теперь Чернокнижник тянется к тебе… Как же я могу остаться в бездействии? Эстлос.

      Невероятно, удивился Иероним, макинально оправляя полы кируфы. На те тысячи смертельных врагов, которых создает себе человек, сжигая города и вырезая армии, на десятки тысяч их – на самом деле он получает при случае одного-двух друзей!..

      Тем временем виктика выехала на Пелусийский мост, наискось пересекающий Мареотийское озеро. Здесь раскинулся Внутренний порт, перестроенный во времена предыдущей Гипатии, когда в очередной раз расширили и углубили каналы, соединяющие озеро с Нилом и Средиземным морем. Мареотида всегда была соленым озером, но теперь стала еще одним морским заливом. Александрия разрасталась вокруг нее, на ней и над ней. С моста они видели первые аэргароны, дворцы, висевшие над водами Мареотиды, выстроенные на восточном берегу, у которого, согласно закону, могли плавать только ладьи аристократов. Фарад тотчас объяснил, какой аэргарон кому принадлежит, и кто нынче проигрывает в этом архитектурном состязании. Справа же тянулась ломаная линия каменной торговой набережной, здесь причаливали фелуки и галеры, корабли морские и трансокеаники, настоящий лес мачт, подъемников, такелажа. Фарад указал Иерониму склады Африканской Компании, гигантские бункеры и пакгаузы.

      С моста съехали на улицы Верхней Александрии. Здесь уже и речи не было о старых зданиях, тысячелетних святынях и стенах, помнящих времена Первого Кратистоса. Жилые дома поднимались на семь, десять, пятнадцать этажей, нередко соединяясь друг с другом над улицами, что, с одной стороны, гарантировало пешеходам благословенную тень, с другой же – создавало иллюзию, что въезжаешь в одно огромное здание, в грязный лабиринт гигантских коридоров, в коем можно лишь потеряться. В этом без малого замкнутом пространстве какофония человеческих и звериных голосов, экзотической музыки и столь же экзотического пения почти оглушала. Господин Бербелек поднял голову. Небо мелькало над ними в немногочисленных просветах между лестницами, соединявшими террасы. Там, на верхних уровнях и на плоских крышах домов, там, под солнцем Навуходоносора, шла другая, параллельная жизнь: пешеходы, виктики, верблюды, зебры, хумии, кони, мулы, козы, ларьки и лавочки, магазинчики и мастерские. Только вот мухи, москиты и заржи клубились одинаково и в тени, и на солнце. Господин Бербелек нетерпеливыми движениями отгонял от лица наглых насекомых; те тотчас СКАЧАТЬ