Иные песни. Яцек Дукай

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ новые ссуды (знаю я тебя!).

      О первой жене, конечно, ни слова. Не представляю, какое из тех ужасных семейных преданий – правда. Он не выглядит таким уж извергом (когда ты наконец выберешься в Острог, расскажешь мне все). По крайней мере здесь он никаких собак в доме не держит.

      Живем, впрочем, на удивление скромно. Однако это может быстро измениться. Завершится сезон, на весну-лето аристократы покидают Воденбург. Мы собираемся переехать в Иберию. А может, он позволит себя убедить, и мы поедем в Александрию, на охоту вглубь Африки. Не бойся, привезу тебе подарок (только не откуси себе язык от зависти).

      Что там ни говори, но Воденбург – большой купеческий город, пол-Европы сквозь него проезжает, здесь можно встретить кого угодно. В первую же неделю я узнал больше аристократов, чем за всю свою жизнь в Бресле. Видел людей из-под самых разных морф. (Кстати, я проверил: дикие гердонцы НА САМОМ ДЕЛЕ с хвостами – сколько там ты уже мне должен?)

      В паре десятков стадий к северу от города стоит лагерем Хоррор, три сотни. Попытаюсь пробраться туда на более длительную поездку, прежде чем мы покинем Воденбург.

      Господин Бербелек прочел письма, осторожно отклеив над свечой шлаковы печати. Антон собирался отослать письма Авеля и Алитэ утром, вместе с почтой Иеронима. Господин Бербелек заметил их, лежащие на подносе во фронтоновой библиотеке. Остановился, поднял, повертел в пальцах. Открыть, не открыть? Как обычно, он не мог уснуть, потому шел среди ночи поработать над просроченной корреспонденцией. Идя в кабинет, зацепился взглядом за орнаментную каллиграфию, украшавшую верхнее письмо, это Алитэ выписала так зелеными чернилами. Открыть, не открывать? Знал, что откроет.

      Зажег в кабинете пирокийные лампы и задернул плотнее тяжелые шторы – первый этаж был невысок, окна, выходившие на улицу, были под потолок, но при этом невысокими, на ночь их закрывали изнутри железными ставнями, однако те никогда не смыкались до конца. Он затворил еще и дверь, зажег острое благовоние и сел за секретер.

      Писем было семь: пять Алитэ, два – Авеля. Он прочел все. Поймал себя на том, что при чтении усмехается и хихикает. Его так удивило собственное поведение, что он принялся комментировать его вслух:

      – Ну-ну, забавный ты субъект, Иероним Бербелек.– И это опять показалось ему тревожным признаком психического расстройства.

      Он вновь разогрел шлак и запечатал письма.

      Господин Бербелек и сам поддерживал переписку с родственниками и знакомыми в Вистулии; правда, предпочел бы не получать некоторые письма, совершенно позабыть о некоторых людях. Орланда писала ежемесячно, длинные бессвязные эпистолы, знаки ее нарастающего безумия. Получил он нынче и другое – короткое, как водится, но содержательное письмо от своей подчиненной времен больших войн и больших триумфов, Яны-из-Гнезна, гегемона вистульской армии. Ее желчные остроты всегда поднимали ему настроение.

      Ну хоть не нассали на твою могилу. Еще бы знать, заключили мы хотя бы хреновый мир, или это просто замороженный фронт. Так ведь нет, Казимир и Токач, тот новый фельдмаршал, повторяют лишь: СКАЧАТЬ