Ироничные истории о…. Саша Баренц

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ фразу «Ах… я без души лето красное все пела!» я произносила на звеняще-возвышенной ноте, закатив глаза, изогнув стан и приложив тыльную сторону ладони ко лбу. Я уже не помню, в каком фильме я подсмотрела этот жест, но на публику он действовал неотразимо. Кроме того, у меня был роскошный костюм, который я соорудила из цветастой маминой юбки, шелкового шарфа, повязанного на лоб в виде тюрбана, и двух бадминтонных ракеток, изображавших стрекозиные крылья. Моему партнеру (обычно мальчику) сценического костюма не полагалось – он обходился тем, что на нем уже было надето, а к вящему правдоподобию ему давали в руки метлу или другой полезный в хозяйстве предмет. Публике нравилось мое художественное ломание вперемешку с танцевальными па. Но больше всего, я подозреваю, им нравились ракетки, постукивавшие у меня за спиной. Вот таким образом в течение нескольких сезонов я срывала бурные аплодисменты и купалась в лучах упоительной славы, которая хоть и не распространялась на большие подмостки, но в не меньшей мере ласкала мое чувствительное самолюбие.

      Как-то раз к нам в гости пришли знакомые моего отца со своей дочерью, моей одногодкой. В конце обеда родителям пришла в голову неоригинальная мысль позабавить приглашенных моим коронным номером. Они предложили мне и дочери знакомых сыграть мизансцену. Папа, как всегда, читал слова автора, а мы с гостьей должны были озвучивать персонажей. В предвкушении заслуженного успеха я быстро притащила весь сценический реквизит и уже приготовилась преобразиться в мою героиню, как тут дочка знакомых заявила самым категорическим образом, что Муравья она играть не будет и менее чем на роль Стрекозы она не согласна. Я возмутилась, сказав, что это роль всегда принадлежала мне и уступать Стрекозу заезжей гастролерше я не намерена. Мерзкая самозванка, уперев руки в бока, заверещала дурным голосом, что роль Стрекозы ей больше нравится, а я могу на этот вечер сменить амплуа. В императорском театре назревал грандиозный скандал примадонн. Мои родители это быстро поняли и, соблюдая политес и из уважения к гостям, настояли, чтобы я уступила свою роль сопернице. В те времена я была очень послушным и хорошо воспитанным ребенком и вынуждена была уступить. Со слезами на глазах я наблюдала, как эта белобрысая мосластая нахалка напяливает на себя юбку, шелковый шарф, который сидел на ее голове как воронье гнездо и… прикрепляет на спину мои кры-ы-ы-ылья! Горечь незаслуженной обиды залила самые потаенные уголки моей души. Слушая, как эта несносная особа пищит слова моей любимой роли, глядя, как натужно пыжится, пытаясь изобразить из себя легкомысленно-обворожительное создание, я вдруг отчетливо поняла, что должен испытывать в этот момент муравей из басни, кстати, в лафонтеновском варианте это была Муравьиха; какая классовая ненависть должна была ослеплять эту честную сельскую труженицу, пахавшую от зари до зари весь год, без перерыва на летний отпуск; как она презирала эту взбалмошную белоручку; СКАЧАТЬ