– Аой!. Антон Юртовой

Чтение книги онлайн.

      взяла,

      да так вот

      и́

      выпрямила!

      Не часто о таком слышано.

      Удручаемая крохами

      собранных зримых примеров,

      молва вообще отвыкла

      касаться подобной темы.

      И всё же (и – тем не менее)

      есть большое сомнение

      о многом ином: – она не может

      моргнуть хотя бы одним глазом,

      а подмигнуть – тем паче,

      быть и выглядеть строже,

      не может состроить рожу,

      что-то забыть, надуться,

      стать в реверансную позу,

      неожиданно повернуться

      поимпозантнее, попикантнее,

      приоткрыть и

      на миг оставить

      хотя бы клочок

      ля́гвия,

      то есть – увлечь

                           провокацией

      подлинного,

      ненасыщаемого

      интима;

      лицо, хотя и без грима,

      бесстрастно – подобье маски;

      уста не тронуты речью;

      лабии скукой мечены,

      ни для чего не предназначены.

      Как ни судить, а мимо,

      даже не валясь в прострацию,

      тут проскользнёт каждый,

      не оглядываясь,

      и к нему предъявлять претензию

      было бы делом лишним,

      здравому смыслу в минус;

      дело-то не в рассеянности

      какого-то имярека,

      тут ведь речь о существенном:

      к ней, богине,

      притронуться,

      хотя и можно,

      однако же —

      нельзя

              трогать!

      Привычка к тому и от эпохи

      наисквернейшей и века

      самого заинтимленного и раскованного

      казалась бы неестественной,

      разве что кто-то из полоумных,

      пренебрегая музейной стражей,

      взялся бы гладить камень,

      пробуя ощутить свежесть

      предполагаемой тёплой кожи

      или того больше —

      холодные, каменюшные гру́ди,

      или уж саму прелесть

      причинно-опального места,

      не имеющего свойства

      раздаться или сомкнуться,

      поскольку оно со́мкнуто

      не до стра́стной, жгучей минуты,

      которая не наступит,

      и таким останется

      навсегда, надолго,

      чем к нему ни касайся,

      пока изваяние

      не искро́шится

      и

      не исчезнет

      где-то в туманной вечности.

      В общем здесь парадигма дерзкая:

      изображать таинственное,

      прекрасное,

      ослепительное,

      роскошное,

      на земное только похожее,

      да ещё и совершенно голое,

      в материале, хотя и прочном,

      но нео-душе́в-лё́н-ном;

      аналогия эта призрачная,

      если и во́все

      не́

      вне́ ло́гики,

      и оскорбительная —

      для прототи́пицы —

      обычной женщины.

      Уж в ней-то видится

      всё настоящее,

      не к чести статуи

      с её устойчивым,

      будто бы вставленным

      в СКАЧАТЬ