Работа горя. Вера Полозкова

Чтение книги онлайн.

      мне снится, что мы любовники: мускулы под кожей

      ходят как у борющихся пантер.

      ты опасный трескучий ток, ты поток безбожный

      колкого электричества в несколько сот ампер;

      вечером нам вместе играть: густой черноте над ложей,

      черноте, которой укрыт партер.

      не дай мне узнать, как замрёт и дрогнет под поцелуем

      бровь, висок, и мочка, и шея возле волос;

      из-за шутки и шалости, неминуем,

      хлынет жадный огонь, будто солнце разорвалось.

      как я стану предателем и умру им;

      обладают весело, лгут всерьёз.

      утро, репетиция, ты дурачишься; нет решенья.

      прядь горит нестерпимым золотом на свету.

      кто-то лепил тебя так любовно и совершенно —

      большего я вовеки не обрету.

      ты смеешься при взятом в зубы карандаше, и

      я праздную пораженье и наготу.

      решишься – знай: душа одноэтажна,

      и окна до полу, и мебели почти

      что нет. терять естественно и важно,

      иначе будет некуда найти.

      увидишь: все начнут из ужаса глухого

      то призывать, то клясть свой будущий уход.

      и ты умрёшь. и ничего плохого

      поверь, при этом не произойдёт.

      природа вообще не копит за квартирой

      ни сплетен, ни людей, ни пауз, ни причин:

      носи себя пустым, ходи и резонируй.

      записывай, где хорошо звучим.

      прятаться от перемен во флоренции,

                                     как в бочонке с гранитным дном;

      будущего здесь два века не видели ни в одном

      закоулке; певцам, пиратам и партизанам

      полную тарелку истории с базиликом и пармезаном

      подают в траттории с выдержанным вином

      кукольные площади, детские музеи, парад теснот,

      черепичные клавиши: солнце ходит, касаясь нот;

      иисус христос, рисуемый мелом мокрым

      на асфальте; и я могу быть здесь только огром,

      вышедшим из леса с дубиной и сбитым в секунду с ног

      ливня плотное волокно едет, словно струны, через окно,

      чертит карту, где, крошечные, попарно

      стянуты мостами через зеленые воды арно

      улицы выходят из мглы, как каменное кино

      только у меня внутри брошенные станции, пустыри

      снегу намело по самые фонари

      полная луна в небе, воспаленном, как от ожога

      смотрит на меня бесстрастно, как на чужого

      потерявшегося ребёнка в глазок двери

      зиму в генераторе видов не выключают четвёртый год,

      мандарины дольками по одной отправляя в рот,

      мы сидим с моим лучшим другом, великим князем,

      и глядим, как грядущее, не узнав нас, ложится наземь,

      затихает и заворачивается в лёд.

      то, что заставляет покрыться патиной бронзу, медь,

      серебро, амальгаму зеркала потемнеть,

      от чего у фасадов белых черны подглазья, —

      обнимает тебя в венеции, как свою.

      смерть страшна и безлика только в моём СКАЧАТЬ