Большая и грязная любовь. Анна Гаврилова

Чтение книги онлайн.

      – Понять и простить, – простонала я.

      – Не-ет… – протянул… в данный момент красноглазый. – Никогда!

      А потом убрал руку, кивнул на расстегнутый жакет и приказал:

      – Снимай.

      Ужас ситуации заключался в том, что я послушалась. Послушалась, несмотря на то что собиралась не снимать, а наоборот – застегнуть и призвать-таки эту брюнетистую заразу к порядку!

      Едва неугодная часть гардероба оказалась на полу, Глеб улыбнулся уголками губ и поднялся.

      – Вставай, розочка моя.

      И я повиновалась! Мгновенно, безропотно!

      – Руку, – снова подал голос он.

      И опять слушаюсь. Ведомая Глебом, подхожу к кухонной столешнице, и…

      – Обопрись… Нет, ладони чуть дальше… Прогнись…

      О, нет!

      – Глеб…

      – Да, я помню как меня зовут, – прохрипел шеф, задирая и без того короткую юбку.

      Очередная волна нестерпимого жара, очередной протяжный стон. Но ужас ситуации даже не в том, что подчиняюсь, а… а в том, что мне нравится. Против того, что творит красноглазый, восстает только разум, но и то исключительно из принципа! Мамочки… наверное, не стоило сдерживаться ночью. Наверное, одержимость Глеба заразна.

      – Ох уж эти правила, – прошептал тот, кого Арсений назвал высшим инкубом. – Ох уж эти… правила.

      Фейерверк я увидела сразу. Ну то есть вообще сразу, в первую секунду. Как-то не к месту вспомнилась визитка с контактами спецов по звукоизоляции и пожилая пара, которую в лифте встретили. И это все… ну через фейерверк. Одновременно. Стыд, смешанный с наслаждением… бывало, конечно, но не до такой степени.

      Глеб замер, дожидаясь, когда волна схлынет. Ласково погладил по спине, потом столь же ласково и спокойно принялся гладить бедра. Ну а когда мое дыхание выровнялось, а вместо многоцветных вспышек перед глазами снова возникла настенная панель с изображением ночного города… вот тогда я не только визитку, я даже телефон той конторы вспомнила!

      – Глеб!!!

      Абонент был недоступен. Ну то есть вообще. Абсолютно! Он просто делал то, что считал нужным, не спрашивая, не поясняя. Это было приятно, стыдно и невероятно остро. Особую остроту ситуации добавлял тот факт, что Глеб даже не потрудился снять с меня полоску кружева, просто отодвинул ее, и все.

      В общем, из квартиры я выходила краснее свеклы. Из подъезда – тоже. На людей и нелюдей (а в том, что тут не только люди живут, сомневаться глупо), старалась не смотреть. Тщательней всего прятала глаза от охраны и почему-то от водителя.

      В офисное здание тоже тихой мышкой вошла. А оказавшись в кабинете, безропотно ответила на поцелуй – очень нежный, почти целомудренный.

      Ну и окончательно убедилась в том, что собачник не шутил. Что любовь, которой наградил нежданный благодетель, не только большая, но и грязная. Более того, она может стать очень грязной, если… черт, ну почему всегда это «если» выпадает?