Нетолерантность. Максим Бельский

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ style="font-size:15px;">      Мне ничего не оставалось, как признаться в своем неведении. Он посмотрел на меня, как врач на безнадежно больного пациента.

      – Именем этого мальчика, Володи Щербацевича, назван океанский теплоход. Имя мужчины тоже известно: это Кирилл Трус, по – видимому, руководитель подпольной группы. А вот кто эта девушка, до сих пор не установлено. Эрик поручил мне заняться этим делом.

      (Эрнст Николаевич Коляденко, первый заместитель главного редактора, еще подростком побывавший в гестаповских застенках как член боевой группы Николая Кедышко, по понятным причинам был неравнодушен к теме, как тогда говорили, военно – патриотического воспитания.)

      Начав с музея Великой Отечественной войны, Фрейдин вышел на тогдашнего собкора «Пионерской правды» в Белоруссии Вячеслава Морозова, автора документальной повести и киносценария о младшем из трех героев, запечатленных на снимке, – 15-летнем Володе Щербацевиче. От этого журналиста Владимир Абрамович, по его словам, и услышал впервые имя девушки, которая значилась в его блокноте как Неизвестная. Морозов сообщил, что во время показа кадров из его фильма по телевидению на студию позвонил один из довоенных выпускников 28‑й минской школы, который узнал в девушке, названной неизвестной, свою соученицу Машу Брускину.

      В ходе поиска нашлись и другие свидетели – довоенный директор 28‑й школы Н. И. Стельман, бывший комсорг этой школы, участник войны Е. М. Каменкович, секретарь секции бывших узников фашистских концлагерей республиканского Совета ветеранов войны С. А. Давидович и, наконец, известный скульптор З. И. Азгур – как оказалось, двоюродный брат Машиной матери, погибшей в Минском гетто…

      Очерк Владимира Фрейдина «Они не стали на колени», опубликованный в трех апрельских номерах за 1968 год, неожиданно для всех нас вызвал грандиозный скандал. Редактор, перепуганный грозным звонком из горкома партии, предложил автору материала написать объяснительную записку. Она заняла ни много ни мало 12 страниц, где подробнейшим образом излагалась история журналистского поиска, результатом которого и явилась газетная публикация. Как стало известно позже, объяснений потребовали высокие партийные инстанции, заподозрившие автора в «тенденциозном» подборе и «пристрастном» изложении фактов. Хотя ничего не говорилось напрямую, проницательному Владимиру Абрамовичу не составило большого труда понять, что имеется в виду. «Неизвестная» оказалась девушкой из гетто, а многие из тех, на кого ссылался журналист, – впрочем, как и сам автор очерка, – были её единоплеменниками, сродненными всё той же злополучной «пятой графой». Взрывоопасное совпадение по тем временам, когда после известных событий на Ближнем Востоке начался очередной «крестовый поход» против сионизма.

      Под его железную пяту и попал бедный рыцарь без страха и упрека Владимир Абрамович, наивно полагавший, что новое имя, вписанное им в историю Великой Отечественной, будет с благодарностью внесено в неполные списки героев Минского СКАЧАТЬ