Мой милый Фантомас (сборник). Виктор Брусницин

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ но холодный блеск глаз – чудится, ее чрезмерная обходительность есть провокация казусов этого духа – непременно оставит на весь день осадок. Не забыть бы теперь. Дежурно пришла сентенция (в промозглые настроения родственные имели усердие наседать): «Пессимист: худшее впереди; оптимист: не все так плохо; реалист: жизнь – самоубийство». Мысли ползли и падали, точно пьяные от зимы мухи со стекла.

      Свернув на рю де ля Гар, наскреб в кармане сор, урны под рукой не существовало – сморщился, как же так? Ах, какой недосмотр, чем озабочена мэрия родимого Амьена!.. Несомненно, он просто не в своей тарелке – впрочем, дислокация угождала. Постановил было: «Недурно бы умереть…» – Досадливо поморщился: – «Опять обойдется».

      Как водится, обуздала рефлексия: воплощение так расходится с натурой, потенциалом, чаяниями, наконец. Впрочем, чего он хотел? Музыки? Ну да, звуки одолевали с детства. И это чередой обстоятельств забрило в рок, что и вызвало отчаянный протест аристократических родителей. Сунуло в биологию случайно, впрочем, не совсем. Мама с младых ногтей одолевала физикой, философией, по существу же торила тропу в парфюм, коль скоро супруг состоялся магнатом отрасли. Папа был холоден в отношении будущности отпрыска, родительские чувства эксплуатировала исключительно дочь.

      Набредя на профессию, Антуан невольно тронул текущие события, выкарабкался этот назойливый русский. «Пъётр», какое неловкое наименование, отчего-то товарищ морщится на Пьер, приходится ломать язык. Пъётр Тащилин, фамилия не произносима совершенно, чего они хотят с такими метриками, какой к ляду коммунизм – прекраснейшее о-ля-ля! Хотя «свобода, равенство, братство» как раз фокус галльского брожения – надо же было такую нелепость заершить! Впрочем, уже девяностые, после шестьдесят восьмого (вспомнился детский революционный восторг) Франция окончательная рыхлятина, Россия же совсем недавно скандально обрушилась, в этом что-то есть.

      Словесные похождения того на французском (фразы, надо отдать должное, строит он ловко, но произношение…) – превосходный кошмар, получается натуральное арго, даже бонжур у Пъетра звучит шершаво. А тщета коллеги грассировать – это вне самого минимального представления об адекватности. А непереносимые оправы очков! А пассажи касаемо свободы! Впрочем, его, кажется, и отрядили благодаря знанию языка (о, небо!)… Пф, однако отчебучили вчера славно «У Ксавьера», воочию Антуан убедился в удали русских. Это касается не только пития, но сытого и хмельного обаяния, простецкого на первый взгляд, но какого-то надежного шарма. Как неуклюже и вместе ловко он уписывал омаров. А танцы? Сколь залихватски – весь зал был очарован. Между прочим, Мари кокетничала напропалую, – не это ли, вообще говоря, точит? Когда задирали ее бесконечные шашни? – а тут что-то сквозит: флю, хищный прищур, он таковые знал. Кстати, и его язык Мари нравится, она находит провансальский патуа. И русский брал пас, надо отдать ему должное – снюхивались будто собаки. Большевик, мерд…

      Петр Васильевич СКАЧАТЬ