– А вот теперь, сержант, окажи помощь своему другу сам, избавь его от адской боли, а заодно и сохрани свою жизнь – пристрели его.
– Что? Ты за кого меня, сука, принимаешь? – возмутился Касьянов.
– Ну, ну, сержант! Поаккуратней в выражениях! Не забывай, где находишься.
– Я не забываю, но стрелять в своего не буду!
– И умрешь, так же медленно и мучительно, как скоро и он.
Раненый Соболев, находящийся в это время в сознании, с большим трудом прошептал:
– Игорь... не дури... мне все одно... конец. Не могу больше... терпеть эту боль... кончи меня... как друга прошу... ты не представляешь... какой огонь внутри... Стреляй! И мне поможешь... и сам...
И потерял сознание.
Русский тут же приказал:
– Исмаил! Воды, живо!
Чечен бегом принес ведро воды, облил Соболева.
Сознание вместе с болью вновь вернулось к солдату. Он посмотрел на Касьянова полными отчаяния и нечеловеческой муки глазами, умирающими глазами:
– ...и сам живым останешься, Игорек!.. А там, глядишь, и... отомстишь!
Русский мужчина встал.
– Ну все! Разговоры отставить! Исмаил, освободи сержанту руки!
Чеченец широким острым, как бритва, тесаком одним взмахом перерубил веревки. Игорь тут же принялся разминать затекшие кисти.
Русский намного подождал, бросил ствол Касьянову:
– Держи пистолет, снайпер! Выполни последнюю просьбу товарища. Потом и о тебе поговорим. Нам есть что обсудить.
Касьянов взял пистолет.
Затекшая рука еще плохо слушалась, но выстрелить сержант уже мог. И он выстрелил, переведя ствол на русского.
Тот как ни в чем не бывало остался стоять на месте, хищно скалясь:
– А ты молодец, сержант! Честное слово, если бы ты этого не сделал, я разочаровался бы в тебе. Но ты молодец, держишь марку до конца! Только вот не подумал, разве стал бы я давать тебе боевой ствол? Патрон был холостым! Мог бы и просчитать этот маневр. Жалко, да, что не завалил меня, признайся?
– Пошел ты!
Касьянов бросил к ногам мужчины пистолет. Сказал:
– Делай что хочешь, по-твоему не будет!
– Не будет, говоришь? – мужчина приблизился к Игорю. – Посмотрим! Исмаил! А ну-ка сделай нашему раненому гостю чуть больнее! Чтоб на стенку, тварь, полез!
Чеченец достал мешочек из своих широких брюк, высыпал на ладонь крупную соль, сорвал повязку с живота, швырнул горсть прямо на рану. Евгений дико закричал, изогнувшись в дугу. Боль даже не дала ему потерять сознание.
– Перестань, зверь! – в тон Соболеву крикнул Игорь.
– Это кто зверь? – взвился горец. – Я – зверь? Господин! – обратился чеченец к русскому. Разреши, я этому гаденышу член отрежу и в пасть его вонючую засуну!
– Исмаил, свалил отсюда! – приказал русский.
– У-ух, попадешься ты мне, гяур, мамой клянусь, лично голову отрежу, – прошипел СКАЧАТЬ