Я дрался в штрафбате. «Искупить кровью!». Артем Драбкин

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ и судимость снята, если человек в последующем достойно проявил себя в боях с противником и был ранен. Но в 1941 году на эту 28-ю статью с примечанием № 2 в трибуналах не особо смотрели, и расстрельные приговоры, приведенные в исполнение, были нередки…

      Когда в 1941 году поток дезертиров, паникеров, беглецов с поля боя был огромен, то трибуналы штамповали приговоры, как на конвейере.

      Расскажу потом, как это было. Но все признавали, что страх перед наказанием в трибунале в большой мере способствовал тому, что передовые части перестали «драпать», а стали биться до последнего патрона, удерживая позиции.

      Но позже, в 1942 году, цена человеческой жизни снова возросла от уровня «ноль», и трибуналы уже не работали по шаблону «война все спишет».

      Когда вышли приказы № 227 и № 298, подавляющее число осужденных по суду трибунала за воинские и уголовные преступления направлялось в штрафные части, а не за колючую проволоку или к стенке.

      С того момента армейские трибуналы фактически вообще прекратили «сажать за решетку». Три основных варианта приговора: штрафная, расстрел или оправдание.

      Самая главная фраза в приказе № 227 была следующей: «Дальнейшее отступление является преступным». От нее и «начинали плясать»… Армия была поставлена перед четкими гранями, всем объяснили «новый порядок»: отошел с позиций без приказа – трус и предатель, сдался в плен целым и невредимым, бросил оружие и поднял руки вверх – изменник, геройски погиб в бою, сражаясь, как подобает настоящему солдату, – вечная память павшим в боях за Родину.

      Иначе бы войну проиграли…

      – Во время вашей службы в должности секретаря трибунала какой период был самым тяжелым?

      – Летние и осенние бои 1942 года на Северном Кавказе. Там вообще творилось нечто позорное и невообразимое. Части бегут в панике, их останавливают заградотряды, на месте из отступающих формируют заслоны и новые подразделения, а через несколько часов та же страшная картина повторяется вновь, все снова бегут в тыл уже при первых немецких выстрелах. Полное разложение личного состава, во многих полках боевой дух был равен нулю. Один раз поехали на передовую, планировалось выездное заседание трибунала, а навстречу нам толпами драпают без оглядки красноармейцы. С нами был начальник особого отдела армии, еврей, кстати, фамилия его была Гольдберг, так он вырвал у солдата из взвода охраны из рук автомат и бросился наперерез толпе бегущих. Остановил, развернул их назад и повел отбивать оставленные позиции. На оборону Кавказа прислали множество ненадежных частей, национальные «кавказские» дивизии. Грузины еще как-то держались, а остальные части из нацменов просто без боя откатывались назад или разбегались. На моих глазах пришло пополнение – дивизия из Средней Азии, укомплектованная «местным азиатским» контингентом во время формировки. Дивизия шла к фронту, на привалах узбеки жгли костры, так немцы их сразу «накрывали» авиацией и многих побили при бомбежках.

      А еще через сутки санбат СКАЧАТЬ