Русь меж двух огней – против Батыя и «псов-рыцарей». Михаил Елисеев

Чтение книги онлайн.

      Ну а уж без князя Ярослава Всеволодовича никуда, правда, в отличие от А. Бушкова здесь его Батыем никто не делает, и на том спасибо. Но деятельность князя по-прежнему очень подозрительна. «Лично я более чем уверен, что, кроме опытных русских бояр, в татарском войске присутствовало достаточно сильное пешее подразделение русских войск, заблаговременно переданное Ярославом Батыю». Это как прикажете понимать – набрал князь Ярослав в Переславле-Залесском воинство, лесными тропами отправил его к Батыю, а эти воины потом вернулись под командованием хана и сожгли этот самый Переславль дотла? Рашид ад Дин сообщает, что этот город сражался пять дней, и вот тут возникает закономерный вопрос – получается, что бойцы Ярослава бились со своими друзьями и родственниками, с теми, кто остался дома, всех их убили, а город сожгли? Нет ответа на этот вопрос…

      Зато возникает вопрос другой, и касается он опять-таки князя Ярослава Всеволодовича, который под пером фантазера превращается в руководителя партии, призвавшей на Русь орду, и в итоге, если следовать трактовке Константина Александровича, выглядит законченным негодяем и подлецом. Потому что если это действительно так, как вещает поборник исторической справедливости, то получается, что Ярослав является убийцей своего брата, его жены, снох и внуков, а также на его совести смерть четырех племянников. Не много ли для одного человека, или он все эти злодеяния со своим сыном Александром Невским разделил, и тот, как овец, резал своих двоюродных братьев? И не много ли взял на себя К.А. Пензев, обвиняя людей, которые возрождали страну из руин и отражали страшную агрессию с Запада, в преступлениях против своих ближайших родственников?

      Ну а потом Константин Александрович всей мощью своих знаний и теорий обрушивается на роман-эссе В.А. Чивилихина «Память», в котором собраны очень интересные наблюдения и факты из истории монгольского нашествия, но которые явно не вписываются в концепцию писателя-интернационалиста. «Примером подобной, очень оригинальной разновидности фантомных ощущений является роман-эссе Чивилихина «Память». Т. е. при полном отсутствии какого-либо халха-монгольского завоевания уважаемому автору кажется, что оно все-таки было, и было СКАЧАТЬ