Эра беззакония. Вячеслав Энсон

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ style="font-size:15px;">      Так, бубня, старушка дошаркала до своей двери. Калмычков поддержал ее под локоток, помогая переступить порожек.

      Комната стариков оказалась почти вдвое просторней той, где самоубился квартирант.

      Из обстановки в ней собралось необходимое: стол, шкаф, две кровати, телевизор на этажерке. Старый телевизор, но цветной. Показывает полуночные новости. В углу тарахтит древний холодильник. На подоконниках и на второй этажерочке – десятка два разных кактусов. Много хлама по полкам и столу. Хотя, что для кого – хлам? «У питерских стариков привычка – ничего не выбрасывать. На черный день».

      На одной из кроватей лежал под одеялом дед, худой и синий, как общипанный старый петух. При появлении Калмычкова он повернул голову на подушке и вразумительно поздоровался. «Крепкий, значит, дедок, не инсультник парализованный», – подумал Калмычков.

      – Вы уж поскорей. Спрашивайте, да идите. Дед переволновался весь. И, это… Я уже говорила вашим, мы ничего не знаем… – беспокоилась старушка.

      – А давайте, бабушка, я вам помогу. Как вас зовут? – спросил Калмычков.

      Бабуля недоверчиво покосилась, но выгонять перестала.

      – Самсоновы мы. Я – Клавдия Захаровна. Дед – Степан Иваныч. Да вы не утруждайтесь. Китель на вас новый, запачкаете. Погоны-то, с большими звездами… Начальник… Мой в молодости офицером был, морским, капитан-лейтенантом. Милицейские погоны я не различаю. Вы лучше идите. Сами как-нибудь…

      Но Калмычков не отступился. Снял тужурку. Выпрастал деда из одеяла и отнес его, под бабкины причитания, в жутковатый квартирный санузел. Вместе с ней они сначала помогли деду облегчиться в почерневший унитаз, а затем Калмычков поставил его в такую же черную ванну, под ржавый грибок-рассеиватель, венчающий водопроводную трубу. Клавдия Захаровна окатила дедовы мощи теплой водичкой. За трубу дед и держался, пока принимал душ.

      – Он еще крепкий, сам на ногах стоит, было бы за что ухватиться. И ходит, только медленно. Сажать его тяжело и поднимать. У самой поясницу схватывает. Боюсь, не разогнусь в какой-нибудь раз, – жаловалась бабуля по ходу процедуры.

      – Тут и помрем, на унитазе, – съязвил дед. – В газете напишут: «Они жили долго и померли в одном туалете». А заголовок будет: «Осколки Советского Союза».

      – Молчи уж. Раздухарился! Райкин в маразме… – заворчала бабуля, вытирая костлявое тело ветхим полотенцем.

      Как-то само собой, за делами, старики рассказали, что раньше в их квартире была коммуналка на восемь семей, а года три как все разъехались. Дом ставят на капитальный ремонт, чтобы потом квартиры дорого стоили. Семей двадцать в разных подъездах еще живут. Слава Богу, воду и свет не отключают. Старикам ехать некуда, детей живых не осталось. В дом престарелых некому сдать. Обещал военкомат в прошлом году пристроить, но пока без движения. Как бы «черные риэлторы» не опередили.

      А квартирант был хороший, не то, что давешние алкоголики, еле избавились от них. Те СКАЧАТЬ