Гоголь в Москве (сборник). Сергей Шокарев

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ но грустно мне это всеобщее невежество, движущее столицу… Грустно, когда видишь, в каком еще жалком состоянии находится у нас писатель… Я огорчен не нынешним ожесточением против моей пиесы; меня заботит моя печальная будущность… Сказать о плуте, что он плут, считается у них подрывом государственной машины… Москва больше расположена ко мне… Сердце мое в эту минуту наполнено благодарностью к ней за ее внимание ко мне»³³.

      1836 год был роковым в жизни Гоголя. Неудача с профессорством надолго ранила его творческое самолюбие. Травля «Ревизора» болезненно переживалась им годами. Николаевский Петербург делается для него почти невыносимым. Начинается многолетняя скитальческая жизнь. По существу, с этой даты Гоголь уже никогда не имел своего угла, своего «дома». Он вечно странник, он вечно в дороге. Но внутренне он никогда расстается с вскормившей его дарование родиной. «Теперь передо мною чужбина, – обращается он из Женевы к Погодину 22 сентября 1836 года, – вокруг меня чужбина, но в сердце моем Русь, не гадкая Русь, но одна только прекрасна Русь»³⁴.

6

      «Ни одной строки не мог посвятить я чуждому. Непреодолимою цепью прикован я к своему…» – писал Гоголь Погодину в 1837 году¹.

      Перед его глазами все время стоит Россия, голодающее, нищее крестьянство в тьме «николаевской ночи», помещики – гуляки и скряги, праздные мечтатели и скопидомы, грубые стяжатели и сентиментальные фантазеры. Переезжая с места на место, проводя многие часы в дорожных каретах и дилижансах, Гоголь живет в напряженном труде над первым томом «Мертвых душ». «Я вижу только грозное и правдивое потомство, преследующее меня неотразимым вопросом: «Где же то дело, по которому бы можно было судить о тебе?» И чтобы приготовить ответ ему, я готов осудить себя на все, на нищенскую и скитающуюся жизнь, на глубокое, «прерываемое уединение, которое отныне я ношу с собою везде…», – читаем мы в его письме Погодину от 28 ноября 1836 года². Почти одновременно он сообщает В. А. Жуковскому, что «Мертвые текут живо, свежее и бодрее… мне совершенно кажется, как будто я в России: передо мною все наши, наши помещики, наши чиновники, наши офицеры, наши мужики, наши избы…»³.

      Но денежные неурядицы и долги готовы каждую минуту прервать его драгоценную работу: «…Писатели в наше время могут умирать с голоду», – горечью обращается он из Рима к В. А. Жуковскому в апреле 1837 года⁴. И здесь Москва приходит ему на помощь. «…Я, Погодин, Баратынский и Н. Ф. Павлов сложились по 250 р. и 1000 р. предложил сам, по сердцу весьма добрый человек, И. Е. Великопольский…» – вспоминает С. Т. Аксаков⁵. В письме же сыну Константину 12 июля 1838 года он прямо указывает, что идея денежной помощи москвичей Гоголю принадлежит И. Е. Великопольскому – «первая мысль его… а Хомяков и Мельгунов отказались под предлогом, что «это, может быть, неправда». Хомяков, который имеет 200 тысяч доходу!»⁶.

      Александр Сергеевич Пушкин. Портрет работы В.А. Тропинина.

      1837 год СКАЧАТЬ