Восходящие потоки. Вионор Меретуков

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ в бело-сине-красные цвета, чуть ли не при Екатерине Второй. Одним словом, деваться-то мне было некуда, и я автоматически стал русским. Таким образом, как ни верти, я русский. Хотя имею германских прародителей и мог бы предпринять попытку пролезть в чистопородные немцы. Но что-то удерживало меня. Возможно, мысль о соборности и бескрайних просторах России…

      – Этого еще не хватало!

      – Да-да, о соборности! – выспренно повторил Карл. – И если бы не тетушка, я бы не торчал сейчас с тобой здесь, в глубинах провинциальной Австрии, а загорал бы в Серебряном Бору в обществе красоток из вспомогательного состава МХТ… Ах, тетушка, милая моя северогерманская тетушка! Вечная ей память… Как же вовремя она померла! Кстати, открою тебе тайну. Я далеко не всегда был русским, то есть я хочу сказать, что в детстве, когда узнал, что я по крови немец, сначала смертельно обиделся на своих родителей. Как это они посмели родить меня немцем! Мне не хотелось отличаться от других ребят. А годам к двенадцати я страшно возгордился, мне вдруг понравилось быть немцем. Хотя, чем тут гордиться… И позже, когда понял, что гордиться своей национальной принадлежностью может только чванливая посредственность, что гордиться этим постыдно, глупо и пошло, я стал русским, потому что для этого мне никому ничего не надо было доказывать. Произошло это следующим образом: в паспортном столе, при получении первого в моей жизни официального документа, всерьез удостоверяющего личность, я удостоился традиционного вопроса о национальности. И в это святое мгновение я окончательно осознал, что родился в краю церковных луковок, махорки, антоновских яблок, деревянных ложек, кваса, щей, лаптей и, вспомнив есенинское…

      Карл прикрыл глаза и с чувством продекламировал:

      А месяц будет плыть и плыть,

      Роняя весла по озерам…

      И Русь все так же будет жить

      Плясать и плакать у забора.

      – И, вспомнив это, – повторил Карл деловито, – я самым решительным тоном заявил паспортистке, что прошу записать меня русским. Не могу удержаться, чтобы не сказать два слова о патриотизме как таковом: русский патриот мне нравится больше любого другого, он не криклив, спокоен и тверд. И он знает своего врага в лицо…

      – Тебе хорошо: тебе известно, кто ты. А вот я… Звали меня когда-то, как ты знаешь, Павлом Базилевским, а теперь я то ли Пауль Вернер, то ли Поль Вернье, то ли Пол Ковальски, то ли…

      – Как же ты расточителен! Ну, скажи, разве можно так разбрасываться! – укоризненно покачал головой Карл. – Это же безнравственно! Я бы на твоем месте остановился на ком-нибудь одном.

      – Увы, нельзя…

      – А сейчас ты кто? Как вас теперь называть?

      – Сейчас я Паоло Солари, уроженец Неаполя.

      – Макаронник?! Вот это да! Но ты же ни бельмеса не знаешь по-итальянски!

      – Пришлось проштудировать русско-итальянский разговорник.

      Карл посмотрел на меня с уважением.

      Я подмигнул ему и добавил:

      – И потом, я непродолжительное время дружил с одной обворожительной итальянкой. Тесное общение, и все такое, ты понимаешь…

      Карл СКАЧАТЬ