зла, очень зла. Она отыскала свое воплощение в словах о том, достоин ли столь изнеженный и чувственный мужчина обладать такой женщиной. По их мнению, её сердцу явно требовались ручищи грубого и смелого мужа, способного и мясо добыть и волколака зарубить. Женщины селения напротив завидовали именно Софии, мол мужа себе взяла умного и силой не обделенного. Разные сплетни ходили по селению, но никто не смел огульно распространиться о чем-то оскорбительном, ибо раздор средь людей в эпоху Заката мог стать поворотным в определении их скорой погибели. Языки обросли костями настолько, что и сказать лишнего не мог даже самый болтливый из ботливых. А дабы не было соблазна словами бросаться, так большинство селян решило и от дурманящих разум напитков избавиться. Трезвый ум сейчас важен не меньше умений в обращении с орудием. Да и развлечений как таковых уже не стало: с уходом эпохи Солнцестояния расслабление – непозволительная роскошь. Старики да старухи со скрипом сердца вспоминают о тех годах, когда и жилось легче и забот было меньше, да и свобод сколько не отнимай, а все равно вольготно жилось. Хочешь – пей, хочешь – сражайся, хочешь – бездельничай. А грамоты, дошедшие до наших лет через десятки поколений, с неподдельной боязнью описывали эпоху Рассвета, сравнимую как раз-таки с нынешней эпохой Заката: тогда и Волколаки только появились, да прочая нечисть повылезала из своих темных пещер. Эпоху Рассвета иначе прозвали эпохой Отречения, а виной всему люди, во вред пользующиеся знаниями. По их причине и появились все эти существа, вытесняющие из мира весь людской род. Но оставим на время эту тему и перейдем к селению Вержавск, где последние несколько дней жители наслаждались миром, пока не прибыл гонец из селения Блестовит.
Запыхавшийся мальчишка отчаянно боролся с громадными сугробами, то и дело поправляя шапку, съезжающую набекрень. Кричал что-то невнятное, окончания слов проглатывал, точно голодный воин хлеб, а тяжелое дыхание сбивало его же с толку. Уже на околице, вконец обессилев, он рухнул в снежное море и уже не шевелился. Выбежавший из избы Акамир взял юношу на руки и внес внутрь, где быстро раздел его и положил на печь, укрыв шерстяным одеялом. Всполошенные жители обступили избу Акамира, любопытствующим взглядом пытаясь рассмотреть что-то в изрисованных инеем оконцах. Вскоре на крыльце показался Акамир, из-за могучей спины которого выглядывал его белокурый сынок Конрад. Отовсюду послышались вопросы, любопытные лица уставились на негласного лидера селения, подталкивая его к разговору, но Акамир был известен свой рассудительностью и недюжинной мудростью, отчего не спешил произнести ни слова. Терпение народа заметно истекало, как истекает со временем горный ручей.
– Не томи! – сквозь тучный гвалт прорезался ясный голос Ингварра. – Говори уж, как есть!
– Не знаю, с чего и начать, – Акамир опустил и без того поникший взгляд. – Беда случилась в селении Блестовит. Прошлым утром Гостомысл услыхал Волчью песнь. Это явный
СКАЧАТЬ
