Так они жили. Елена Ильина-Пожарская

Чтение книги онлайн.

      – Это уж как есть… И бесстрашная же ты, Калька… Отдерут тебя как следует, – послышались голоса.

      Маша стояла как пришибленная, она даже не могла защищаться от обвинений Гриши, хотя ясно сознавала, что была тут ни при чем.

      – Гриша, так ты не хочешь бабушке признаться, что нечаянно разбил портрет? – спросила Женя.

      – Что мне признаваться, когда не я сделал, – бормотал Гриша.

      – Так я скажу!

      – А я отопрусь, скажу – Машка.

      – Барышня, матушка, оставьте. Ведь его, баловня, скорее, чем вас, послушают, – уговаривали девушки Женю.

      Но Женя побледнела, глаза ее засверкали, и она проговорила как бы через силу:

      – Хорошо. Я не знала, что у меня брат не джентльмен. Девушки, не бойтесь, портрет уронила я и сейчас пойду извиниться за это перед бабушкой.

      – Совсем не ты!.. Машка разбила!.. Она и винись, – хотел удержать ее брат.

      – Стыдись, а еще хвастаешься, что ты – Стоцкий, – сказала Женя и, взяв осторожно портрет в руки, твердым шагом стала подыматься по лестнице наверх.

      – Ну и молодец, барышня! Вот говорили: испорченная, мол, все по-бусурмански ладит. А видно, нет: бусурман-то кто другой, а не она! – торжественно заявила Калька и ушла, махнув рукой, к себе в девичью.

      Глава V

      В чулане

      Старшие продолжали сидеть в комнате наверху у камина и разговаривали как раз о детях.

      Бабушка и Сергей Григорьевич убеждали Ольгу Петровну, что английское воспитание испортило Женю и ее надо исправлять.

      – Самознайкой будет. Не пристало девочке такие тоны задавать. Уж и верно Гришенька ее «маркграфиней» прозвал… Острый мальчик… Огонь…

      – Мне не нравится, – говорил отец, – что в ней фанаберии много. Никогда она не поплачет, не попросит прощения как следует, точно век права.

      И точно в подтверждение слов отца Женя спокойно и даже СКАЧАТЬ