Поле боя при лунном свете. Александр Казарновский

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ style="font-size:15px;">      – Эйзе шиур? – Какого урока?

      – Шиур тора. – Урока Торы.

      – А зачем вам учить Тору? – спросил рав.

      Мы застряли.

      – Потому что мы евреи, – нашелся, наконец, Шалом.

      – А вы евреи? – уточнил рав Нисан. – Настоящие? – продолжал он прокалывать наше молчание. Мы дружно выдавили из себя растерянный кивок.

      – Тогда скажите, что должен в первую очередь сделать настоящий еврей, когда он утром приходит в синагогу?

      – Ну, прочесть «Как прекрасны шатры твои, Израиль!»

      – Я говорю, не сказать, а сделать.

      – Ну, надеть тфилин, талит, – начал дружелюбно гадать Илан.

      – Так тфилин или талит?

      – Сначала талит, – хором сказали все.

      – Чудесно! – рав Нисан потер руки. – А о чем должен думать настоящий еврей, когда он обматывается талитом? – и раввин сделал движение левой рукой, будто он, натянув талит на голову и плечи и прикрыв правым его краем лицо, резко забрасывает себе за спину другой конец талита, так что воображаемые нити-цицит засвистели в воздухе.

      Наступило молчание.

      – Настоящий еврей должен представить себе, как на него опускаются крылья Шхины – присутствия Б-жьего, – ответил Иошуа.

      – Бред! – отрезал рав Нисан.

      – Настоящий еврей должен представлять, как Шхина опустилась на еврейский народ у горы Синай, – попробовал я.

      – Еще хуже.

      – Настоящий еврей должен вспомнить, что предстоит еще один день служения Вс-вышнему и начать его… – начал Шалом.

      – Достаточно, – сказал раввин. – Ну, – он обратился к Илану. Тот мудро развел руками.

      – Эх вы! – сказал рав Нисан. – Настоящий еврей думает о том, как бы не попасть кистями-цицит в глаз тому, кто стоит сзади.

      За восемнадцать дней до. 30 сивана. (9 июня).20.40

      Глаза Иошуа чернели так, как бывает, когда им овладеет очередная навязчивая идея. Он успел переодеться, и был не в нарядном черно-белом субботнем одеянии, а в стареньких джинсах и футболке, из-под которой свисали цицит с вплетенной в них голубой нитью – нововведением, всё более распространяющимся в Израиле среди религиозных людей всех направлений, даже антисионистов, и служащим знаком того, что Геула – Освобождение – близко. Ну, и, естественно, в кипе с кисточкой.

      Я к его приходу как раз закончил «Авдалу» – обряд прощания с субботой, закончившейся с выходом звезд.

      – Итак, – начал он и сам себя прервал, – красота какая – хаваль аль азман! – он подошел к окну. – Всё это надо писать, писать, писать.

      – А потом мне – дарить, дарить, дарить, – ехидно продолжил я.

      Вместо Иошуа ответил его взгляд:

      «Пошел на фиг, на фиг, на фиг!»

      Я поднялся с дивана и тоже подошел к окну. СКАЧАТЬ