Сломанная роза. Кирилл Казанцев

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ бегству. И не засиживаться на поминках.

      На поминки его не пустили. И браслеты не снимали весь день. Четверо типов в форме постоянно торчали рядом и чувствовали себя крайне неловко под уничтожающими взглядами горожан, пришедших проститься с погибшими. На кладбище собралась половина Карагола. Был приятный солнечный день, березки шелестели листвой, любопытные вороны с веток взирали на происходящее. Люди плакали, говорили какие-то слова. Потом бросали землю на крышки гробов. Обливалась слезами Настя Фрикаделька. Ромка Коноплев по кличке Шершень снова не знал, куда деть руки – то засовывал их в карманы, то прятал за спину. Он с жалким видом таращился на Вадима, к которому его не подпускали. Вадим стоял окаменевший, со скованными руками, ни на что не реагировал. Только ветерок шевелил непричесанные русые волосы. Он стоял особняком, людей к нему не подпускали, лишь выжившую тетушку по материнской линии (она не была на свадьбе, поскольку ездила на похороны подруги), которая разревелась у Вадима на плече. Работники ППС, их здесь собрали на всякий случай, украдкой пошучивали: «Это кто такой? Иисус из Назарета?» – «Да нет, это Платов из лазарета».

      И только в камере он дал волю слезам. Парень метался по шконке, бился головой о матрац, рычал, как бульдозер, вызывая недоумение у соседей за стенкой и неспящих контролеров. А по истечении бессонной ночи поклялся сам себе, что никогда больше не даст волю эмоциям. И больше этого не делал. С каменным лицом он ходил на прогулки, посещал помещения для допросов. Со следователями общался сдержанно, чистосердечно признал свою вину в содеянном, но категорично отказывался брать на себя что-то большее. Его не били, с этим парнем все было понятно. Работники милиции старались не смотреть ему в глаза – там была глухая бездна, насыщенная безысходностью. Никто не понимал, о чем он думает, и думает ли вообще. Несколько раз к нему приходил адвокат, нанятый выжившими друзьями, доходчиво намекал, что имеется возможность скостить срок. Ведь было состояние аффекта, первая судимость, чистосердечное признание. Ему было до лампочки. Вадим не хамил защитнику, но и не рвался с ним сотрудничать. Зачем? Он совершил тяжкое преступление и должен ответить. В свободное время он лежал, скрестив руки на груди, смотрел в потолок. По лицу арестанта носились тени, временами вселенская тоска подступала к горлу, и тогда в его глазах поселялись яркие светлячки. Его нормально кормили, не терзали допросами. Претензий к правоохранительным органам у заключенного не возникало. Лишь однажды по завершении допроса он обратился к следователю с вопросом в качестве исключения. Пойманы ли те самые беглые зэки, убившие при побеге конвоиров, расстрелявшие свадьбу под Караголом, умертвившие капитана «Чайки», восьмерых студентов на Кащеевке?.. «Их ищут», – лаконично ответствовал следователь и помрачнел. Он заметил, что в лице арестанта при этих словах мелькнуло некое выражение, заблестели глаза, хищно раздулись ноздри…

      На суде Вадим сидел неподвижно, созерцал лица зрителей, участников процесса. СКАЧАТЬ