Андрей Тарковский. Жизнь на кресте. Людмила Бояджиева

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ ее и детей, чужой, он был частью ее существа. Это жесткое, отчужденное лицо осталось единственным, которое она любила и будет любить всегда – до старческих морщин, седин и последних болезней.

      – Навещать буду, – подтвердил Арсений и положил под вязаную кружевную скатерть свернутые бумажки. – Это вам пока на жизнь. Обедать не стану, извини. Спешу.

      – С детьми, с детьми хоть простись!

      – Я ж не умираю. Скоро приеду, – потрепав стриженые головы малышей, развернувшись каким-то офицерским точным движением, он ушел. Мелькнул в дверях, на дорожке через двор, скрипнула калитка, качнулась ветка старой черемухи… Что это – конец? Захлебнувшись рыданиями, она ничком кинулась на кровать и кусала подушку, чтобы не закричать, не завыть, не всполошить детей.

      А ведь была, была же черемуха!

      Больше никто не принесет Марусе эти пахучие грозди. От Андрея-то ласки такой не дождешься.

      Арсений развелся с Марией Ивановной и женился на Антонине Бохоновой. Жили они первое время неподалеку. Отец часто приходил в бывший дом просто так – навестить, и непременно на дни рождения детей с подарками. Андрюше принес большой альбом и акварельные краски, тетрадки Марине, конфеты Марусе. Но как-то всегда торопился уйти, не попасться на глаза бывшей теще с тестем.

      – Ты лучше к нам совсем не ходи, – тихо предупредил Андрей, догнав отца уже за калиткой. – Мама потом целую ночь плачет. И Маринка. Я то что – я мужчина. Без тебя обойдусь.

      Гордый маленький человек. А знал уже, что оставившего их отца любить нечего. Только злость одна, такая, что драться хочется. И еще – вцепиться в него и не пускать! Ни за что не пускать! Таким не прочным оказался этот домашний теплый очаг. Был дом – да все порушилось. И ноет, ноет нутро, потому что вернуть ничего нельзя. Это называется «время» – только вперед и никогда назад. Совсем просто, только смириться совершенно нет сил и хочется как-нибудь сигануть во вчерашний день, в прошлое, когда все были вместе, и остановить мгновение. Навсегда. Отец стоит на дорожке под серебристым тополем, у камня, под которым закопан клад. Яркий, белый-белый день. И никуда он не уходил, маму не променял на другую жену. А у окна застыл, глядя на него, черноглазый мальчик.

      Андрей изо всех сил старался напрячь все мысли, все желания, чтобы вернуть тот теплый тихий день, ветер в надувшейся занавеске, шумящие за окном травы, старый кувшин, вдруг опрокинувшийся, и белую струйку молока, хлынувшую на пол. Поток замедлился, загустел вместе с затихшим ветром, и вот уже медленно-медленно растекается по деревянным половицам лужица… Стоп! Он жмурился, сильно сжимал кулачки… Распахивал глаза – скамейка пуста, важно стоит прикрытый марлей кувшин, бьется о стекло муха, и неумолимо тикают ходики.

      Андрей рос шустрым мальчишкой, непоседой – весь день бесенком носился. Но не простым гостем явился он в этот мир – соглядатаем, сотворцом. Все видел, подмечал. С собачьей чуткостью ловил звуки, запахи. Словно работал в нем, не останавливаясь, записывающий даже мимолетные СКАЧАТЬ