наше время представителей тех начал, которыми характеризуются еврейство – позитивизма и утилитаризма, ровно столько же, сколько и представителей новой, только в новое время выработанной и равно чуждой и классическому и христианскому миру идеи, идеи социальной, – писал Астафьев. – Эта идея общества, производящего и распределяющего между особями жизненные блага, вытесняющая в наше время на Западе из жизни все решительнее и задачу политического государства, и идеалы духовной личности и народности, по существу своему утилитарна, только положительна и космополитична. Она по существу своему есть отрицание и классического, чисто-политического идеала государственности и христианского идеала высочайшего подъема и развития духовной личности. Представителем этой новой идеи нашего времени, идеи космополитически-социальной, является и новая сила, выработанная новым временем и находящая для себя в еврействе только естественного, могучего и богато одаренного союзника. Эта сила, неведомая ни классическому, ни христианскому миру, чисто-социальная, но берущая на наших глазах уже верх над силами политическими, государственно-национальными – есть сила буржуазии. Естественное духовное соседство с нею еврейства, природного носителя тех же начал, и столь же естественный союз его с этой новою завоевательницею всего современного мира – и дают ныне еврейству то значение мировой силы, какого оно ранее никогда не имело». Петр Астафьев приходит по сути дела к тому же выводу, к которому пришел Карл Маркс в своей работе «К еврейскому вопросу», когда пишет: «Борьба против еврейства, таким образом, есть, прежде всего, борьба против буржуазии и ее современного господства». Астафьев отметил и другую, не менее важную сторону становления капиталистической системы хозяйства и насаждения буржуазных ценностей – незазщищенность патриархальной России перед натиском буржуазии, лишенной корней и всякой духовности. Он отмечал, что «отсутствие воли и настойчивости ради утилитарных целей и великая эмоциональность» русского народа делают его особо уязвимым перед таким натиском. «Я утверждаю, – писал он, – что борьба этому народу (русскому. – в. Б.) с еврейством совершенно невозможна… Другим народам, например французам, немцам, англичанам – присущи отчасти еврейские свойства: формальный разум, воля, утилитаризм, словом «умеренность и аккуратность». В нашем национальном характере лежит чуть не презрение ко всему этому. Отсюда мы ничего не можем противопоставить ни еврейской сплоченности, ни еврейской трезвости, умеренности, практичности, семейному началу и т. д. Мы относительно еврейства – раса самая беззащитная» (П.Е. Астафьев. Письмо А.А. Пороховщикову. Из сборника «Русское самосознание» – http://russamos.narod.ru/l-astaf1). Удивительным образом эти слова Астафьева подтвердились после крушения Советского Союза и перехода России к свободной, т. е. капиталистической экономике. Русский народ действительно оказался самым беззащитным.
