Записки непутевого актера. Владимир Долинский

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ моей личности. Мы с папой, мамой и друзьями семьи – генералом армии Корневым и его супругой, едем на роскошном генеральском ЗИСе в подмосковную Малаховку снимать на лето дачу.

      На обратном пути я все время зудел, что очень хочу пить. Воды в машине не было, и мама сказала: «Мы сейчас расположимся в лесу, перекусим и попьем чаю. Ты мальчик взрослый – потерпи». А я, пятилетний, продолжал нудить: «Пить хочу. Пить…»

      Наконец расположились в лесочке, постелили скатерку, вытащили закуску – зелень, помидоры, колбаску, сырок. Генеральский шофер разлил водку, этак по половине граненого стакана. Пока кто-то из взрослых предлагал выпить за то и за это, я схватил ближайший стакан с прозрачной жидкостью и хлобыстнул добрую его половину – уж больно хотелось пить. Увидев, как меня перекосило, мама закричала так, словно я хватанул цианистого калия, вырвала из моих рук стакан, прижала меня, отчаянно ревущего, к себе. Папа же сохранил хладнокровие: со словами «Ничего страшного» взял меня на руки, налил полный стакан воды, заставил выпить. Все с ужасом смотрели: что будет с ребенком? А ребенок через несколько минут «поплыл», слезы высохли, рот растянулся в бессмысленной улыбке. Еще минут через пять я заснул и проспал часа четыре.

      Давно знаю, что ничего случайного в жизни не бывает. Ведь не зря же моя тетушка Мария Ивановна служила секретарем дирекции именно Вахтанговского театра, студию которого я много позже закончил. В театре она была всеобщей любимицей и опорой: опохмеляла после запоя ставших позже знаменитыми актеров, одалживала деньги, восстанавливала пошатнувшиеся браки, спасала от увольнения… Надо сказать, что родители широко пользовались близким родством с Марьванной и частенько ходили на спектакли, прихватив с собой меня, грудного. Тетушка клала меня на директорский кожаный диван, который я благополучно весь прописал. Это и была моя первая «прописка» в театре.

      Однако, чтобы прописаться в театре по-настоящему, необходимо капитально погрызть всяческие науки. А я в школе учился ужасно, особенно люто ненавидел науки точные, из химии сумел запомнить только слово «валентность», да и то потому, что оно казалось мне неприличным. Зато очень любил учить и читать наизусть, несмотря на сильную шепелявость, стихи и прозу. Когда к нам приходили гости, я с большим удовольствием декламировал и не понимал, почему же они так смеются.

      Надо сказать, был я толстеньким мальчишкой с большими щеками. Меня во дворе прозвали Пончиком. Самое интересное, что много лет спустя уже в зоне – о чем я еще расскажу – я страшно похудел, но щеки по-прежнему оставались, как у хомячка. Вообще же эта часть лица приносила мне в жизни определенные неудобства, особенно когда у друзей пошли дети. Куда ни приду, молодые отцы с подозрением косятся на меня: их младенцы – такие же щекастые и голубоглазые. «Гляди-ка, что-то наш на Долинского похож…» – озадаченно чесал затылок новоиспеченный папаша. Впрочем, подозрения были напрасны – я твердо усвоил завет отца: «Запомни, жена друга для тебя не СКАЧАТЬ