Конец веры. Религия, террор и будущее разума. Сэм Харрис
Чтение книги онлайн.

Читать онлайн книгу Конец веры. Религия, террор и будущее разума - Сэм Харрис страница 22

Название: Конец веры. Религия, террор и будущее разума

Автор: Сэм Харрис

Издательство:

Жанр: История

Серия:

isbn: 978-5-699-52386-3

isbn:

СКАЧАТЬ на наше мышление и поведение. Если человек утверждает, что его представления отражают подлинное положение дел в мире (видимом или невидимом; духовном или земном), он должен верить в то, что его представления есть следствие того, как устроен мир. А это по определению делает его уязвимым для новых фактов. В самом деле, если никакие значимые изменения в мире не могут заставить человека поставить под вопрос свои религиозные представления, значит, его представления никак не связаны с тем, что происходит в этом мире. И тогда он не вправе вообще заявлять, что его представления сколько-нибудь отражают этот мир[55].

* * *

      Хотя у нас есть масса поводов для критики веры, это не значит, что вера не обладает реальной властью. Миллионы из нас даже сегодня готовы умереть за недоказанные представления, и еще больше людей готовы убивать за них других. Люди, которые переживают немыслимые страдания или находятся под угрозой смерти, нередко обретают утешение в той или иной необоснованной идее. Вера позволяет многим из нас терпеть трудности с таким хладнокровием, которое было бы невозможно в мире, опирающемся исключительно на разум. Похоже, иногда вера воздействует на тело в тех ситуациях, когда от характера ожидания – от того, ждем мы дурного или хорошего, – зависит телесное здоровье или болезнь[56]. Но тот факт, что религиозные представления влияют на жизнь людей, ничего не говорит о ценности веры. Так, на поведение параноика с бредом преследования несомненно может влиять его страх перед ЦРУ, но это не значит, что его телефоны действительно прослушиваются.

      Что же такое вера? Отличается ли она чем-либо от представления? Еврейский термин ‘етыпв (глагол ‘тп) можно перевести как «иметь веру» или «доверять». В Септуагинте, греческом переводе Еврейской Библии, в соответствующих местах используется термин pisteuein, которое сохраняется и в Новом Завете. Послание к Евреям 11:1 дает такое определение вере: это «осуществление ожидаемого и уверенность в невидимом». Эти слова говорят о том, что вера сама оправдывает свое существование: похоже, сам тот факт, что кто-то верит в то, чего еще нет («ожидаемое») или для чего не существует доказательств («невидимое»), свидетельствует о подлинности веры (дает «уверенность»). Смотрите, как это работает: допустим, я с трепетом чувствую, что Николь Кидман влюбилась в меня. Поскольку мы никогда не встречались, об этом «факте» свидетельствуют только мои чувства. Я могу сказать так: мои чувства указывают на то, что между мной и Николь существует особая – и даже метафизическая – связь, иначе откуда бы у меня могли взяться такие чувства? Для начала я решаю поселиться в палатке около ее дома. Очевидно, что такого рода вера – самообман.

      В данной книге я критикую веру в обычном смысле этого слова, как его понимают священные тексты, – как веру в некоторые исторические и метафизические положения и стремление жить в соответствии с ними. Похоже, смысл данного термина СКАЧАТЬ

<p>55</p>

Похоже, здесь мы снова натыкаемся на вопросы эпистемологии. Каким образом, в конце концов, мы можем реально познавать мир? В зависимости от нашего понимания слов «реально» и «мир» такого рода вопросы могут казаться нам либо бесконечно сложными, либо тривиальными. Для наших целей достаточно их тривиального понимания. Какова бы ни была природа реальности, миру нашего опыта, несомненно, присущ определенный порядок. Этот порядок проявляется по-разному, и иногда в форме устойчивых причинно-следственных связей между событиями. Между простой корреляцией и причинно-следственной связью есть большая разница. И это, по знаменитому замечанию шотландского философа Давида Юма, удивительная загадка, поскольку в мире мы сталкиваемся не с причинами, но только с устойчивой корреляцией. Почему мы в одном случае считаем явление причиной чего-то, а в других так не делаем? Это все еще предмет споров. (См. М. Wu and P. W. Cheng, «Why Causation Need Not Follow from Statistical Association: Boundary Conditions for the Evaluation of Generative and Preventative Causal Powers», Psychological Science 10 [1999]: 92–97.) Тем не менее, как только у нас сформировались представления о мире, они направляют наши действия, и в этом нет никакой тайны. И при этом некоторые закономерности (в которых мы находим причинно-следственные связи), которые мы кладем в основу действий, нам прекрасно служат, а другие закономерности (просто корреляции, эпифеномены) служат нам дурно. Когда мы этому удивляемся, мы просто совершаем пересмотр списка тех явлений, которые могут быть причиной других, и формируем новые представления. Нам не надо мучиться вопросами Юма, чтобы понять: если ты хочешь согреться, нужно держаться поближе к огню, а не к дыму; нам не нужно знать все возможные критерии для поиска причин, чтобы оценить логические и практические последствия веры в то, что А есть причина В, а С таковой не является. Как только мы приняли некое представление (неважно, насколько разумное), наши слова и поступки начинают выдвигать требование устранять все противоречия по мере нашего столкновения с ними.

<p>56</p>

См. Н. Benson, with М. Stark, Timeless Healing: The Power and Biology of Belief (New York: Scribner, 1996).