История Кубанского казачьего войска. Ф. А. Щербина

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ Еще более тяжелое обвинение падает на Головатого по делу о так называемом персидском бунте. Взбунтовавшиеся казаки обвиняли войскового судью и других казачьих старшин в присвоении принадлежащих казакам денег. Вообще Головатый несомненно считался у казаков человеком богатым, стяжательным и переступавшим границы дозволенных отношений с точки зрения казачьего общественного блага.

      Неумеренное преследование личных выгод в ущерб общественным, естественно, толкало видного казачьего деятеля на путь проведения в жизнь сословного начала и ранговых преимуществ. Сносясь с представителями высшей правящей бюрократии, Головатый не забывал и себя лично, устраивая свои личные дела и упрочивая видное влиятельное положение в войске. Так, он сумел пристроить детей в лучших военных заведениях и поставить их даже там в привилегированное положение. 17 октября 1792 года Головатый, посылая к Высочайшему двору двух своих сыновей, Александра и Афанасия, командирует с ними бунчукового товарища Ивана Юзбашу, пишет ему инструкцию и снабжает 1500 рублями денег; а 13 декабря того же года сам Зубов пишет Головатому, что дети его будут отданы в один из кадетских корпусов и что, согласно желанию Головатого, он, Зубов, испросил у Государыни жалованный перстень для его супруги. 13 февраля 1794 года старший сын судьи Александр писал отцу, что благодаря попечениям государыни он и его брат поставлены были в кадетском корпусе в привилегированное положение – им отведены были «два покоя, кушанье и деньщик». 2 марта того же 1794 года всесильный Платон Зубов, извещая в подробном письме Головатого о важнейших распоряжениях по войску, прибавляет: «сына ж вашего меньшого пришлите сюда, чтобы отдать его для обучения с другими вашими детьми». В заключение фаворит Екатерины II благодарит войскового судью «за балыки таманского лова, за чубуки и трубки».

      Головатый умел, что называется, угодить начальству и широко практиковал «поднесение» так называемых подарков, мешая «свое добро» с «войсковым достоянием». Зубовскому письму предшествовало письмо Головатого, который в мае 1794 года просил всесильного вельможу принять сына его Юрия «под отеческое покровительство» и «усчастливить» этого самого Юрия «принятием от него турецкого кинжала, под Мачином в добычу от турок полученного». Весьма возможно, что за кинжал, которым купил Головатый благорасположение к себе и сыну Юрию временщика Зубова, сложил в свое время голову какой-либо удалый запорожец. Но таковы уж были в ту пору приемы служебной политики, которыми умел превосходно пользоваться Головатый.

      17 июня 1794 года таврический губернатор Жегулин, которому подчинено было Черноморское казачье войско, любезно извещал Головатого «об отменном удовольствии служить» с ним, Головатым. А 5 сентября того же 1794 года Жегулин запросто писал Головатому из Симферополя: «С сим нарочным посылаю вам, моему другу, оки; а завтра непременно отправлю землемера с планом Екатеринодара». Сухие письма вице-губернатора Карла Габлица с распоряжениями по войску скоро СКАЧАТЬ