Истребители: Я – истребитель. Мы – истребители. Путь истребителя. Владимир Поселягин

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ людей от смерти и потерь.

      Выйду ночью в поле с конем.

      Ночкой темной тихо пойдем.

      Мы пойдем с конем по полю вдвоем,

      Мы пойдем с конем по полю вдвоем…

      Ночью в поле звезд благодать.

      В поле никого не видать,

      Только мы с конем по полю идем,

      Только мы с конем по полю идем[3].

      Закончил Кобзоном:

      А у нас во дворе

      Есть девчонка одна.

      Между шумных подруг

      Неприметна она.

      Никому из ребят

      Неприметна она.

      Я гляжу ей вслед,

      Ничего в ней нет,

      А я все гляжу,

      Глаз не отвожу.

      Есть дружок у меня,

      я с ним с детства знаком.

      Но о ней я молчу

      даже с лучшим дружком.

      Почему-то молчу

      даже с лучшим дружком.

      Я гляжу ей вслед,

      Ничего в ней нет,

      А я все гляжу,

      Глаз не отвожу[4].

      Двухчасовой концерт закончился в полдвенадцатого ночи. На этот раз тоже повезло – его не прерывали. Гости из других частей уезжали вполне довольные и радостные. Мы с парнями возвращались на аэродром, когда шедший слева Олег Мясоедов, барабанщик, спросил:

      – Товарищ лейтенант, а откуда у вас эти песни?

      – Нравятся?

      – Да, особенно эта, про коня, или вот «Алиса».

      – Пишу да пою. В голову приходят, вот я их в тетрадку-то и записываю, а некоторые нет…

      – А сколько вы песен написали? Вот мы тридцать слышали, вы только их поете.

      – Я пою те, что попроще. А так у меня их не меньше двухсот написано.

      – Ого! – загалдели спутники. Шли мы толпой человек в сорок. Тут были и мои музыканты, и слушатели из моей группы, и другие присоединившиеся… Вот все вместе и принялись упрашивать спеть что-нибудь, чего они не слышали.

      – У меня горло пересохло, хриплю уже.

      – Ну пожалуйста, товарищ лейтенант! – узнал я голос нашей официантки Любы.

      – Ну хорошо, слушайте эту.

      Мы расположились где-то в двухстах метрах от наших землянок, и я, глотнув воды, поданной мне кем-то в темноте, спел им «Дрессировщика», благо хрипел почти как Боярский. Что ни говори, а они таки заставили спеть ее на «бис» и только потом скрепя сердце отпустили. И почему все концерты заканчиваются так одинаково?

      Утром приехали специалисты из КБ, которые, устроившись в специально приготовленных для них землянках, стали возиться с самолетами. Старшим у них был сам авиаконструктор и создатель этих машин Таиров.

      Пилоты, назначенные на машины, осматривали их, восхищаясь огневой мощью вооружения, все-таки оно состояло из одной крупнокалиберной пушки ШФК-37 калибра тридцать семь миллиметров, двух двадцатитрехмиллиметровых пушек и двух пулеметов ШКАС, а это не фунт изюма. Блин, мне эти машины нравились все больше и больше.

      – Всеволод Константинович, СКАЧАТЬ