Выбранные дорогами. Николай Князев

Чтение книги онлайн.

      **

      Хорошие читатели вырастают из несчастных детей…

      Мне подумалось, что любая попытка анализа должна начинаться с детства – и стал припоминать что же помню оттуда. Меня немного удивило, что в моей памяти почти не осталось моментов счастья, или хотя бы довольства: лишь унижения, в основном – глядя из моего теперешнего опыта – мнимые; моменты, когда я сказал или сделал глупость, струсил, или повел себя неподобающим образом – или просто было не по себе. Вроде ушедшего от остановки автобуса – потому что я не ускорил шаг, полагая, что подойду вовремя, а водитель решил, что я иду мимо… Из всего лета мне запомнился лишь этот пригородный автобус – дело было на каком-то асфальтовом шоссе – я возвращался из библиотеки с книгами. Был виноват шофер, или я? Почувствовал ли я, что мне указывают, насколько я плохой и как недостоин, чтобы ради меня останавливали транспортное средство? Должен ли я был размахивать конечностями, кричать дурным голосом изо рта и всячески умолять шофера чтобы тот разрешил мне сесть? Мне трудно восстановить мои тогдашние эмоции – но от этого мелкого происшествия у меня явно осталось чувство обиды не то на враждебный мир, не то на себя, ничтожностью которого так откровенно и бессердечно пренебрегают.

      Ковыряясь в памяти о детстве, я неизменно нахожу лишь что-то неловкое, непорядочное, нечистое… Например, я вспоминаю рассказ моего приятеля про то, как его мама, проснувшись ночью ошибочно выпила воды из стакана, в котором покоилась вставная челюсть отца – и каков был от этого скандал поутру… Само происшествие могло бы показаться забавным, но то, что приятель рассказывает подобные вещи о своих родителях вовсе не представлялось мне чем-то достойным похвалы. У приятеля были специфические предки: они хранили в шкафу порножурнал, бывший тогда немалой редкостью. Во всяком случае, у себя дома я подобного не находил – максимум был одинокий том медицинской энциклопедии с парой мелких фотографий детородных органов для иллюстрации какой-то кожной болезни. Приятель, обнаружив издание, устроил общественный просмотр – нас было трое второклассников, мы уже могли достичь некого легкого подобия эрекции… Я в то время не мог определить страну, но мне почему-то кажется, что это были скандинавы – датчане, или шведы. Фотографии оттенка сепии повергли меня в легкий ступор – я не очень понимал, что именно дяди и тети там делают, но их поведение определенно представлялось плодом буржуазного разложения. Приятель тыкал пальцем в снабженную мощными выпуклостями даму с обильной телесной растительностью, по его мнению, дама походила на нашу классную руководительницу – сходство не казалось мне очевидным, но возражать я не стал…