Возлюбленная псу. Полное собрание сочинений. Артур Хоминский

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ бифштекс!

      – С удовольствием! Ты кто?

      – Я старик!

      – Так чего же ты плачешь, ты глухонемой, что ли?

      – Да, от рождения.

      – Сколько тебе лет?

      – 71, мой дедушка покончил самоубийством.

      – Каким образом?

      – Нет, что вы, Боже сохрани! он не образом, он перегрыз себе горло.

      – Послушайте, господин, тут какая-то сторублевка, это не ваша?

      – Сейчас, сейчас! У меня был 41 рубль, извозчику дал 50 коп., бутерброды 20 коп., жене 3 руб. – да вы не подумайте чего…

      – Отстаньте с вашими расходами!

      – Виноват, вы танцуете?

      – Нет, я оставил дома!

      Зина, вся уже фиолетовая, выходит и поет:

      На трамвае, близ вокзала,

      Под аптекой, у перил,

      Ты копеечки считала,

      Папиросы я курил…

      По временам откуда-то врывается пьяный рев отвратительного босяка, глядящего в освещенные окна:

      Но никто не пройдет над перилами,

      Ты сожжешь голубые цветы…

      «Пой, птичка, – думает Тальский, облокотившись о мраморную колонну, – пока цианисто-водородный калий не откроет тебе другого, лучшего мира. Плачь, ты знаешь хорошо, что это не поможет».

      Зина кончила. Едет с ним.

      – Виноват, ваш отец кто?

      – Мой отец золотопромышленник, а вы?

      – Я, пожалуй, помещик, а ваш отец кто?

      – Мой отец золотопромышленник, а вы?

      – Я, пожалуй, помещик, хотите жить вместе?

      – Согласна.

      – Дайте мне вашу руку!

      – Не хочется вынимать из муфты.

      – Церковь горит, – крикнул Тальский. Нет, это только молния ударила в купол, который исчез. И, казалось, купола никогда не было, и лишь вечно-голубое небо светило над развалинами. И только теперь, на просветлевшем фоне, пламя поднялось, ясное и спокойное, как самая жаркая свеча, что когда-либо горела на святом месте.

      Приехали…

      – Вот моя половина, вот ваша: постель, духи, безделушки из золота и жемчуга. У вас их много?

      – Нет, нет, клянусь тебе, ты у меня единственный, убей меня, я невинна…

      – Дура! вещей?

      – Вещей? двадцать одна подвода с половиной.

      Наконец, все перевезено, перенесено, переломано.

      …

      Белое счастье, кошмар утоления… нескончаемые часы экстаза чувств…

      Тальский? Вы заснули?

      Утро…

      Тальскому вспоминаются строчки:

      Ты – то, чего сказать не смею,

      Ты – опрокинутый бокал…

      и Зина плывет в другой мир.

      Довольно!

      Это был абсурд, оргия страсти для цветов далекого свода. И они сходились, расходились и опять сходились. И жизнь их была ярким, блестящим сном, средь театров, садов, тигровых шкур и вечного «Асти Спуманте». Сплетая руки, они шли к солнцу с песней счастья на устах, не видя слез и проклятий.

      Но СКАЧАТЬ