Прорывные экономики. В поисках следующего экономического чуда. Ручир Шарма

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ темпы роста всех этих успешных экономик замедлялись с 9–10-процентного уровня до 5–6-процентного. Япония наткнулась на эту стену в середине 1970-х, Тайвань и Южная Корея в следующие два десятилетия соответственно. Обратите внимание на то, что речь в данном случае идет о самых успешных примерах в истории экономического развития и, следовательно, о наилучшем возможном сценарии, что в очередной раз подтверждает неизбежность замедления темпов роста в Китае.

      Во всех трех упомянутых выше случаях главным предупреждающим сигналом надвигавшегося замедления темпов развития стало явление, называемое экономистами структурной инфляцией. Характеризуется оно резкой активизацией требований работников о повышении заработной платы и свидетельствует о том, что бездонные трудовые ресурсы, обеспечивавшие работающие на экспорт предприятия персоналом с минимальными затратами на рабочую силу, иссякли и их более не существует. Китай достиг среднего уровня доходов на душу населения (4 тысячи долларов) в 2010 году, как раз когда по стране прокатилась последняя на тот момент вспышка серьезных забастовок с требованием повышения зарплаты. И несмотря на это, многие наблюдатели по-прежнему предпочитают верить, что страна способна перескочить через 4000-долларовый барьер на почти двузначной скорости.

      В то же время, следует сказать, западные инвесторы утратили веру в динамизм США и Европы и, частично от отчаяния, все чаще обращают взор на Восток и Юг. В 2009 и 2010 годах сотни миллиардов долларов были вложены в фонды, инвестирующие преимущественно в формирующиеся рынки, то есть в учреждения, которые практически не проводят различий между Польшей и Перу, Индией и Индонезией. Такая «макромания» – то есть одержимость глобальными макротенденциями – базируется на предпосылке (которая верна только в периоды экономического бума, да и то лишь кратковременно), что при оценке того или иного конкретного класса активов достаточно знать об основных, самых массовых и мощных подвижках в мировой экономике. В результате такого подхода курсы акций основных развивающихся рынков менялись и варьировались все более и более синхронно. В первой половине 2011 года разница между фондовыми рынками развивающегося мира с наилучшей и наихудшей эффективностью составляла всего 10 процентов – рекордно низкий показатель и четкий индикатор стадного поведения инвесторов.

      Точно такую же ошибку мир совершил в преддверии азиатского кризиса 1997–1998 годов, когда всех без исключения так называемых экономических тигров[5] считали, в той или иной мере, очередной Японией. Наслушавшись аналитиков с Уолл-стрит и начитавшись экономических бестселлеров, сегодня многие придают огромное значение идеям переноса богатства с Запада на Восток и неизбежного «сближения» богатых и бедных наций, то есть теории, что средний доход развивающихся стран быстро догоняет соответствующий показатель процветающих государств. Но это лишь отличный маркетинговый трюк, искажающий СКАЧАТЬ