Стрелок. Путь в террор. Иван Оченков

Чтение книги онлайн.

      – Глашенька, чай с десертом подашь нам в гостиную! – приказала хозяйка горничной, и все дружно устремились на выход.

      На десерт у Барановских были самые настоящие эклеры, а свежезаваренный кяхтинский[24] чай на вкус оказался просто восхитительным. Все это было под аккомпанемент мандолины, причем Будищев внимал игре мальчика с таким восхищением, будто перед ним играл сам Паганини. Володя даже несколько раз сбился с такта, но Дмитрий продолжал слушать со всем вниманием и даже похлопал совсем смутившемуся музыканту.

      – Браво! Я думаю, молодой человек вполне заслужил пару пирожных.

      Возражений не последовало, и мальчик, отложив свой инструмент, немедля напихал себе полный рот сладостей.

      – А вы умеете играть? – неожиданно спросила Машенька, уже покончившая со своей долей.

      – А как же, – невозмутимо тот отвечал ей и взялся за инструмент, сразу обратив на себя еще большее внимание собравшихся.

      – Просим-просим, – не без удивления в голосе отозвался Владимир Степанович и даже подвинул свое кресло поближе.

      – «Шаги по кладбищу»! – объявил название своего произведения самопровозглашенный музыкант.

      И пока присутствующие переваривали столь странное для пьесы наименование, он начал размеренно стукать по деке пальцем, изображая неторопливую походку. Общее недоумение на лицах Барановских послужило наградой исполнителю, но вдруг он, резко захватив ногтями двух пальцев струну, довольно верно изобразил скрип отдираемой доски. И тут же исполнитель застучал по деке быстрее, как будто только что вальяжно шедший человек бросился наутек. Ошарашенные зрители какое-то время молчали, а потом разразились просто гомерическим хохотом. Причем на этот раз рассмеялась даже обычно невозмутимая горничная.

      – Это невероятно! – вытирая выступившие от смеха слезы, проговорил Владимир Степанович. – Может, вы еще и поете?

      – У меня ужасный голос, – попробовал было отказаться Дмитрий, но его не послушали и дружно попросили исполнить что-нибудь еще.

      Делать было нечего, но молодой человек не собирался сдаваться. Петь и играть на музыкальных инструментах он действительно не умел и вообще не имел слуха. Однако в своей прошлой жизни он видел и слышал немало концертных номеров, где умение петь было совсем не главным. Перевернув мандолину, он принялся отстукивать себе ритм и запел неожиданно гнусавым голосом:

      – Приходи ко мне, Глафира, сядем вместе – посидим, приноси кусочек сыра, мы вдвоем его съедим!

      Зрители, никогда прежде не слышавшие дуэт «Иваси»[25], до появления которого было еще более ста лет, приняли новый номер весьма благожелательно. Разве что у Глаши улыбка начала медленно сползать с лица, уступая место сначала растерянности, а затем возмущению.

      – Буду СКАЧАТЬ