Рус. Точка отсчета. Вадим Крабов

Чтение книги онлайн.

      Тогда его спас злополучный конвой на следующее утро. Единственное нападение на колонну, которую пережил за все время службы в Афгане. Дальние обстрелы не считались.

      Колонна шла проверенным маршрутом. КамАЗ Вовчика в центре – самом безопасном месте при нападении. Груз не шуточный – снаряды.

      – Ты че такой смурной, Вовчик? Давай попи…м, – балаболил сопровождающий груз обкуренный прапор Петрович.

      Его то «тянуло на базар», то замолкал надолго. Вставило конкретно, страх ушел. Разве что во время движения на «ха-ха» не пробивало. Хорошая трава – афганка.

      Деды отбивали у молодых водил привычку обкуриваться перед выездом. «Вредно для здоровья», – объясняли они очень доходчиво, и это была правда. Банальная авария – самая маленькая беда. Много обкуренного молодняка постреляли из-за заторможенности рефлексов. На учении с закрытыми глазами: автомат – прыжок-перекат – к бою, а когда тебя прет не по-детски – извини. Правда, когда сами становились дедами, некоторые начинали себе позволять, но не Вовчик.

      – Молчишь, молчишь, а мне потрещать охота. Товарищ рядовой, я приказываю вам поговорить со старшим по званию! Ну как хочешь, – сказал и заткнулся, погрузившись в очередное глубокомыслие.

      Тянулся привычный летний пейзаж. Близкие, но пока еще далекие горы нависали над горизонтом. Жаркий ветер сдувал колесную пыль грунтовки, стрекотали вертушки сопровождения. Ни облачка, солнце в зените. Жара. Не спасали открытые настежь окна. Горячий сквозняк колыхал броники на дверках, и только. Прапор не жалеючи поливал голову из фляжки, иначе сдохнуть можно – организм требовал. Хозяйственный Петрович воды взял с запасом, аж целую канистру. А вот смуглый жилистый Вовчик жару переносил легко, как натуральный афганец. В смысле житель Афганистана, душман.

      «У меня за спиной шесть тонн снарядов, – мрачно думал он во время монолога прапора, – хорошо тряхнуть – детонируют. Джуля, как ты могла! – Душа болела. Именно так можно назвать колющую пустоту в груди вместе с невыносимой мукой, которая с тоской имеет лишь самое отдаленное сходство. – Только в смерти избавление, только в смерти… Там нет ничего, а значит, нет боли. Или есть? Проверю. Нет, не сам – это сильно легко, да и Петрович не виноват. Хоть бы духи напали!» Боль не желала отпускать.

      Он СКАЧАТЬ