Кариман поставил точку, убрал свиток пергамента в сумку, которую носил с собой, спрятал туда же перо и чернильницу. Свитков набралось много, и Кариман хотел составить из них толстую книгу, назвать её, скажем, «О народах и их обычаях», чтобы все джинны знали, что он не зря путешествовал. Но с каждым днём энтузиазма становилось всё меньше, и в голову назойливо лезли мысли о племяннице.
Привычное журчание реки не успокаивало. Кариман оглядел берег, поросший травой и красными, жёлтыми и голубыми цветами. А затем поднял глаза на белые верхушки гор, освещённые солнцем. Он так хотел сюда вернуться…
Желание исполнилось, но радости это не принесло. Кариман задумался, не поймать ли пару радужных рыбок, и как назло, память подбросила картинку того, как он ловил рыбу в Эмгра. Чтобы обменять на то, что будет есть Анриэ.
«Эй», – писк ларма вспомнился так хорошо, что Кариман его даже услышал. И мотнул головой, пытаясь избавиться от наваждения.
«Эй!» – прозвучало уже громче. Кариман поморщился и затряс бородой, начиная думать, что он сошёл с ума.
«Ты оглох, что ли, Чёрный Путник?» – проворчал голосок, и Кариман, наконец, догадался посмотреть вниз. У его ног стоял ларм в мокрой зелёной шляпе, сердитый и грязный, словно его в луже искупали. Поля шляпы обвисли, а сапожки из коры грозили вот-вот развалиться.
Кариман таращился на него, окончательно убедившись, что лишился разума. Откуда здесь взяться ларму?! Растерянный Кариман протянул к нему руку, чтобы потрогать – наверняка ведь растает, как дым.
«Может, расскажешь мне, что тут у вас творится?» – видение уклонилось от пальцев Каримана – не желало исчезать. Что ж, так тому и быть.
«У нас? Скоро будет свадьба», – криво усмехнулся Кариман, убирая руку и садясь на траве поудобнее.
«Чья свадьба?» – нахмурился Анриэ.
«Тарджиньи», – вздохнул Кариман.
«Она же не хотела выходить замуж!»
«Всё правильно».
Видение упёрло маленькие ручки в бока.
«А если не хотела, значит, её заставляют?!»
«Именно так, – Кариман вздохнул ещё тяжелее. Ему захотелось излить душу хотя бы ларму, которого воображение зачем-то нарисовало на берегу реки. Если это и не сумасшествие, то близко к нему. – Вот послушай, как всё было. Только я не виноват! Фарния, сестра, сказала мне, что если я помогу Тарджинье опять сбежать, меня сюда уже не пустят. И она – Фарния – добьётся того, чтобы нас с племянницей проклял весь род. Что мне было делать?! Я решил, Тарджинья поупрямится и согласится. Это ведь мечта любой женщины – выйти замуж, даже когда она говорит обратное…»
Воображаемый Анриэ пренебрежительно фыркнул, СКАЧАТЬ