по голове. – А у тебя есть? – пытливо посмотрела на него девушка. – Не отыскал ещё, – невесело усмехнулся сосед по лестничной площадке, – Найду, какие мои годы. – И у меня нет, и не будет, а мне через две недели стукнет двадцать девять лет, это много или мало, – не знаю. Хотя вру, у меня есть тень любимого имени – Почему только тень? – Потому что настоящее любимое имя исчезло. Раньше было, а теперь нет – Пушкин или Тургенев, а может Куприн, вон какой у тебя большой выбор, не каждой девушке, в твоём возрасте, так везёт. – Нет, у него было очень простое, незаметное, русское имя Коля Савельев, а потом, я вдруг совершено неожиданно выпала из седла жизни и рядом с ним тут же появилась Светлана Я не обижаюсь, нет. Тень – то всё-таки осталось, а тень это мои воспоминания о нём, хорошие или плохие, но всё равно воспоминания. Он тоже очень любил литературу, только больше зарубежную. И музыку тоже любил, например, обожает Битлс, а ей Насти немножечко нравится Гендель и та песня, которую она впервые услышала на свадьбе брата у неё тогда уже была травма позвоночника то есть был перелом в позвоночном отделе позвоночника. Он и сейчас никуда не делся просто Настя стала о нём меньше думать. На той свадьбе Настя выпила первый свой большой, граненый стакан водки и тут же на время простившись с изнуряющей болью отправилась лицезреть сны. Пусть чёрно-белые, но до ужаса замечательные где сам Александр Иванович Куприн дарил ей, простой учительницы литературы, свой гранатовый браслет и почему-то то и дело доставал из кармана куриные, варёные яйца. Уже гораздо позже Настя анализируя свой сон и мысленно раздирая его на незначительные лоскутки и тряпочки поняла что эти самые яйца принадлежат тёти Нади – маминой двоюродной сестре. Старушка эта часто заходила к ней в палату, потому что жила через дорогу от больницы, и приносила только одни вареные яйца. А между тем у подружек в палате холодильник уже отказывался закрыватся до краёв наполненный различными, домашними вкусностями. А потом во сне снова появился двоюродной брат Гена с тем же самым гранёным стаканом водки в руке и снова предложил выпить: – Только не пей до конца. Упадёшь! – сказал Гена – Куда же падать? – ответила девушка, – И так уже на диване лежу!
И опять во сне, до дна, выпила этот злополучный стакан до краёв наполненный отвратительной, обжигающей жидкостью. И опять проваливалась в сон. На этот раз во сне звучала та самая песня, наверно, красивая, но Настя запомнила только припев:
На абортаж беда, берёт нас иногда, Идёт, идёт девятый вал, но ты держи штурвал
И пусть идёт девятый вал
Но ты держи штурвал
Держать штурвал это и есть, наверное, самое главное в жизни подумала тогда девушка. Наконец в замочной скважене зазвенели ключи это с ночного дежурства пришла мама. Уже два года мама работала в охране одного очень нужного стране обекта, который в народе назывался «стройкой века» Серую эту девятиэтажку
СКАЧАТЬ
